И сноп ржи и колун и кнут и сама река все это были наши игрушки

Обновлено: 28.03.2024

«Пушкин» дал своеобразные жанровые ответвления. Тако­вы многомотивные композиции на темы философско-поэтического плана, например, на тему поэта и поэзии, Они часто строятся на определенных мотивах творчества одного или не­скольких поэтов. Их сочетание нередко возникает по принципу параллельного монтажа. В исполнительской же манере неред­ко сосуществуют две позиции — чтецкая и актерская.

Таковы работы В. Яхонтова, где происходит сближение А. Пушкина и В. Маяковского — «Александр Сергеевич и Вла­димир Владимирович», варианты этой же темы — «Поэты», «Поэты путешествуют».

Уже одно то, что Яхонтов сплетает в программе судьбы двух выдающихся художников с их необъятными духовными горизонтами, поэтическими мирами, представляет известную сложность. Сам по себе замысел предполагал использование принципа многомотивности в строении композиции. Яхонтов строит параллельный монтаж аналогичных тем глубоко фило­софского содержания в творчестве двух поэтов. В том, как каждый из них по-своему решает эти темы, проявляется и их своеобразие и родство душ.

Композиция спектакля о Пушкине и Маяковском напоми­нает музыкальное произведение — двухголосую фугу. Один голос не заглушается соседним. Вторя, пересекаясь, контрасти­руя, они создают гармоническое целое.

«Полифоничность, многотемность, как прием, были свойст­венны литературному монтажу и раньше. В последней работе Яхонтова этот полифонизм, в данном случае — двутемность и двуплановость (выделено мною.— Д. К.) — основная сущность всего замысла.

Кинематографический принцип комбинирования контраст­ных кадров насквозь пронизывает новую композицию Яхон­това. »

Так контрастно, на двух поэтических голосах, и в чем-то перекликаясь, звучит, например, философская тема смерти. Она решается путем монтажа заключительной главы поэмы Маяковского «Про это» («Прошение на имя. Вера, Надежда, Любовь») и стансов Пушкина («Брожу ли я вдоль улиц шумных»). Или тема бессмертия — монтаж пушкинского «Па­мятника» с заключительной строфой «Юбилейного» В. Мая­ковского.

Интересен мотив путешествий поэтов. Связующими звенья­ми в сюжетной канве сценария становятся города, земли, по которым путешествовали великие поэты. Строки Пушкина, на­пример, о Черном море отзываются своеобразным резонансом в стихах Маяковского «Разговор на одесском рейде десант­ных судов» «Советский Дагестан» и «Красная Абхазия». Из сопоставлений рождается третий мотив, принадлежащий Яхон­тову,— о движении времени, изменении лика Земли и о непре­ходящих духовных ценностях, связанных многими незримыми нитями, хотя и разделенных столетием.

Например, его музыкально-поэтическая композиция сугубо лирического плана — «Времена года» (1940 г.). Ее замысел прочитывается в самом названии.

Яхонтов монтирует лирические стихи А. Пушкина, разные по своему настроению, но с указанием времени года, месяца. Каждому месяцу соответствует свой монтажный цикл.

Например, март открывается строчками — «Гонимы веш­ними лучами»; апрель — «Слыхали ль вы. » В мае приводи­лись дневниковые записи Пушкина и строки из «Медного всадника» — «Громады стройные теснятся. » Октябрь слагал­ся из стихов: «Роняет лес багряный свой убор», «Печален я: со мною друга нет», «Дни поздней осени бранят обыкновенно» и так далее.

Только ли внешнее понятие «времена года» явилось объеди­няющим началом всей композиции. Нужно оговориться, что в ткань программы органически вплетался музыкальный цикл П. И. Чайковского «Времена года», и музыка еще более це­ментировала целое.

Но, как всегда, у Яхонтова при всех, можно сказать, услов­но-поэтических внешних связях, часто отдаленно ассоциатив­ных, есть важное связующее начало внутреннего порядка. Это яхонтовское миропонимание, обдумывание вместе с поэтом определенного круга тем, явлений, которое всегда можно по­чувствовать при всем их разнообразии, контрастности. Мы ощущаем, что у Яхонтова мотив смены времен года приобре­тает философский характер, символизируя перемены, постоян­ное обновление, движение жизни. И в то же время извечное повторение: март, апрель, май. в каждом новом поколении. Иными словами, в преходящем есть и непреходящее. Это — любовь, дружба, эстетическое чувство к родной природе, чув­ство родины, все то, что составляет неувядающие ценности человеческого существования. Этот «третий смысл», возникав­ший в результате монтажа пушкинских стихов, музыки Чай­ковского принадлежал и великому поэту, и великому компози­тору, и Яхонтову.

Творческое согласие поэта, композитора и исполнителя-драматурга создавало необычайную целостность композиции при всей ее удивительно легкой конструкции, текучей, музы­кальной, неназойливой, естественной, как лирическая исповедь о близком и дорогом.

При всем внешнем изяществе, легкости этот жанр необы­чайно труден и не каждый может добиться в нем творческих результатов. Он требует прежде всего большой эрудиции, дли­тельного изучения поэта или поэтов, мотивов их творчества — в развитии, обогащении. Он требует большой исполнитель­ской культуры, тонкого художественного вкуса. Найти точное сочетание поэзии и музыкального оформления — задача не из легких.

И тем не менее музыкально-лирическая композиция тем и мотивов широкого философского содержания получила рас­пространение на литературной эстраде у многих исполните­лей — профессиональных и самодеятельных.

В г. Рыбинске в ДК «Радуга» работает молодежный кол­лектив, выступающий с литературными спектаклями. Их автор и режиссер Н. М. Смакова. Одна из последних ее работ «Капля росы в зеленой ладошке листа» посвящена твор­честву поэта и писателя В. Солоухина и является результатом шестилетнего изучения его поэзии, прозы, традиций, им разви­ваемых,

В основу сюжетной канвы композиции положен известный гоголевский мотив дороги (лирическое отступление из поэмы «Мертвые души»). Он монтажируется с мотивом дороги, по ко­торой едет Солоухин, автор «Владимирских проселков», «Кап­ли росы», из Москвы в родное село Олепино. Своеобразными «дорожными думами» выступает цикл «Страна детства», по­священный чувству родной земли, поэтическим размышлениям о назначении человека. Стихи поэта сочетаются в программе с его прозаическими отрывками. Автор композиции не пытает­ся исчерпать все мотивы творчества писателя. В самом харак­тере монтажа Н М. Смакова стремится передать характер поэтического мышления Солоухина, истоки зарождения основ­ных тем его творчества. В композиции они, как ручейки, вте­кают в русло главной темы — раскрытия природы националь­ного духа русского человека, того, что его питает, заставляет думать о своем предназначении на земле. Отрывки из поэмы Н Гоголя в композиции не чужеродны. Они помогают прочер­тить мысль о преемственности, развитии ряда мотивов русской классической литературы в творчестве современных писателей, в частности Солоухина.

Автор программы средствами литмонтажа воспроизводит особенности самого процесса творческого мышления Солоухи­на, затрагивая интереснейшую проблему психологии творчест­ва, объясняя молодым слушателям, как возникает тот самый чудесный и таинственный миг, о котором Пушкин писал:

Минута — и стихи свободно потекут.

Рассмотрим некоторые фрагменты из композиции. «Поскорее завернитесь вы снова в тулуп и вполне доверь­тесь кучеру, который, наверное, знает свое дело, да еще не­слышному, странно вдруг замедлившему течение времени. воображение ваше начнет оживлять картины пережитого вами — и лица людей, и их глаза, и их слова. Каждая картина принесет свое настроение. Если вы пусты, то именно теперь вы и поймете и увидите со всей беспощадной очевидностью, что вы совершенно пусты, а если душа полна, то и печаль ваша, |навеянная зимней дорогой, останется светлой. И вот в дороге начинают рождаться стихи:

«Журавли, наверное, вы не знаете, Сколько песен сложено про вас,

Вдалеке от пасмурных полей,

Я живу со странною заботою —

Увидать бы в небе журавлей!» (В. Солоухин)

Картина летящих журавлей пробуждает в душе поэта зов к красоте, дали, где цветут колдовские травы и существует волшебная страна. Она возникает тогда, когда художник по­этическим глазом в обыкновенном видит необыкновенное. Так возникает стихотворение В. Солоухина «Звезда упала», затем «Яблоня», «Боги» и другие стихи, где за покровом обычных явлений открывается авторскому взору глубинное, поэтичес­кое. Обдумывается смысл пребывания человека на земле.

Или, например, эпизод необычайного утра, которое пере­жил поэт в дороге, когда «. белые свежие цветы водяных ли­лий были, как розы в свете горящего утра; красные капли ро­сы падали с наклонившейся ивы в воду, распространяя крас­ные, с черной тенью круги.

Старик рыболов прошел по лугам, и в руке у него красным огнем полыхала крупная, пойманная рыба.

Тогда-то и вспомнилась мне самая дивная из всех волшеб­ных стран — страна моего детства. »

Фрагменты из произведений В. Солоухина «Капля росы» и «Владимирские проселки», стихи, связанные с воспомина­нием о детстве, о пробуждении самосознания — «Обиженная девочка», «Погибшие песни», «По первой тропе» — все это соз­дает один из лучших эпизодов композиции. Его можно назвать «Волшебная страна детства». Он завершается своеобразным философским итогом (монтаж стихотворения «По первой тро­пе» и фрагментов из двух выше названных повестей В. Солоу­хина):

Проходила весна по завьюженным селам,

По земле ручейки вперегонки текли.

Мы пускали по ним, голубым и веселым,

Из отборной сосновой коры корабли.

Ветерок паруса кумачовые трогал,

Были мачты что надо: прочны и прямы,

Мы же были детьми, и большую дорогу

Кораблю расчищали лопаточкой мы.

. И мне снилась тогда,— что ж поделаешь,— дети!

Мой корабль по волнам в океане летит.

Я тогда научился тому, что на свете

Предстоят человеку большие пути.

«Детство есть детство. Впрочем, в той стране не может быть пустяковой тропинки. Все там полно значения и смысла Человек, позабывший, что было там и как было там, человек позабывший даже про то, что это когда-то было,— самый бедный человек на земле. Игрушек нам не покупали в универсальных магазинах, мы их делали или находили сами. И снопы ржи, и колун, и кнут, и верша и сама река — все это были наши игрушки.

Река втекла в мое детство, чтобы стать едва ли не главной в биографии. Ничто не влияет так сильно и так решительно на формирование детской психологии, как река, протекающая поблизости. Река текла, когда ребятишек еще не было на све­те. И она будет течь, когда их снова не будет. Для них река, как само время, как сама земля, как сам воздух. У нее не мо­жет быть пи конца, ни начала. Первый друг, первая игруш­ка, первая сказка — все эго она, река».

В аналогичном ключе строится Н. Смаковой и другая лирико-философская композиция по стихам современных поэтов «Строки любви», Название говорит о теме.

Стихотворение приводится в сокращении.

В работе используется не только ассоциативный, но и диалогический монтаж. Стихи нередко образуют развернутые реплики диалога двух сердец. Исполняют композицию три пары (девушек и юношей) и двое ведущих.

По рабочему экземпляру с пометками режиссера можно судить о замысле.

Композиция формируется на сочетании поэтических моти­вов, каждому из которых соответствует свой эпизод.

Вот выдержки из записей режиссера: «I часть. Пролог

какой любви мы будем говорить, что такое любовь?).

II часть. Встречи — начало любви, это вечная тайна (зна­комство, любовь и дружба, сватовство).

III часть. Замужество — «Уж видно, чем любовь сильнее, тем за нее страшнее нам» (любовь и быт, ссоры, примирения, разлуки, тоска одиночества).

IV часть. Война — испытания любви («Если бы не война — как бы людям легко дышалось! Как бы людям светло люби­лось!»).

V часть. Мать («И кланяюсь всем матерям я в ноги, когда о матери своей пою»).

VI часть. Бессмертие (малыш, городская улица — улица жизни. «Мы будем жить на земле, пока будем любить»).

Таков план композиции. По нему можно понять содержание и структуру вещи. Ясно, что автор и режиссер стремится к философскому осмыслению темы.

Н. Смакова нередко строит лирико-философские композиции на развитии одного, но важного для творчества конкретно­го поэта, мотива. Этот мотив прослеживается в развитии.

Такова ее получасовая композиция по поэзии Н. А. Некра­сова, «Я лиру посвятил народу своему». Название достаточно красноречиво: из него явствует тема литмонтажного произве­дения.

И. М Смакова вдумчивый художник, ее опыт заслуживает всяческого внимания. Он еще раз подтверждает мысль, что творческие удачи в литмонтажных жанрах приходят тогда, когда у их создателей есть глубокие знания литературы, поэ­зии, точное ощущение законов композиции, художественный вкус.


I. 1. Татьяна верила преданьям простонародной старины и снам и карточным гаданьям, и предсказаниям луны (П.). 2. Смотритель пошел домой ни жив ни мертв (П.). 3. Шум брань мычанье блеяние рев все сливается в один нестройный говор (Г.). 4. В них [пословицах] есть все издевка насмешка попрек словом все шевелящее и задирающее за живое (Г,). 5. За перегородкой появится босой длинноволосый трехлетний ребенок в одной рубашонке молча пристально поглядит на вошедшего и робко спрячется опять (Гот.). 6. Вообще так называемую природу леса горы озера и прочее он терпеть не мог (Гот.). 7. Вой волка восходил вверх печальными полутонами и задерживался долго на высокой напряженной пронзительной ноте (Акс.). 8. Напрасно упрашивал его Азамат согласиться плакал и льстил ему и клялся (Л.). 9.И вместе с леденящей струей выносится из глубины здания медлительный глухой голос (Т.). 10. Вид огромного весь небосклон обнимающего бора напоминает вид моря (Т.). 11. Он протягивал мне красную опухшую грязную руку (Т.). 12. На красноватой траве на былинках на соломинках всюду блестели и волновались бесчисленные нити весенних паутин (Т.). 13. Он подвергался самым разнообразным приключениям ночевал в болотах на деревьях крышах под мостами сиживал не раз взаперти на чердаках погребах и сараях лишался ружья собаки самых необходимых одеяний бывал бит сильно и долго но через несколько времени возвращался домой одетый с ружьем и собакой (Т.). 14. Колесо чугунное вертится и гудит и ветром обдает (Н). 15. По широкой большой бес шоссейной дороге шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом (Л. Т.). 16. Народ выходил из станицы, кто на работу кто на реку кто на кордоны (Л. Т.). 17. События последнего года пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи смерть Пети горе графини все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа (Л. Т.). 18. И дорога и вдали видневшаяся черта Терека и станицы и народ все это Оленину казалось теперь не шуткой (Л. Т.). 19. Артем уже сделался лакеем а потом ни с того ни с сего управляющим (Станюк.). 20. Мастеровые в новых зипунах и армяках старики с палками бабы в пестрых платках босоногие ребятишки все слилось в одну массу (М.-Сиб.). II. 1. Покажите всем, что эта неподвижная серая грешная жизнь надоела вам (У.). Квартира Александра хотя и просторна но не изящна и сумрачна (Ч.). 3.Река роща оба берега деревья и поле все было залито ярким утренним светом (Ч.). 4. Райские сумерки нежная молодая зелень с тенями запах сирени гуденье жуков тишина тепло как все это ново и как необыкновенно, хотя весна повторяется каждый год! (Ч.). 5. Защитник не получил ответа на свой вопрос да и не чувствовал надобности (..). 6- И тихая скромная речка огласилась фырканьем плеском и криком (Ч.). 7. Мать слушала его слабый вздрагивающий и ломкий голос (М. Г.). 8. Из-под пола в эту сырую гнилую мокрую дыру несло холодом (М. Г.). 9.Лицо Николая и голос тепло и свет в комнате успокаивали Власову (М. Г.). 10. Никита Иваныч смотрит на него ласковыми добрыми и благодарными глазами (Сераф.). 11. Ясная светлая задумчивая улыбка улыбка тихого созерцания лежит на облаках на белых отражениях гор на синеве неба на серебряно-светлой лениво-ласковой реке (Сераф.). 12. Мне захотелось застать медведя за едой где-нибудь на полянке или за рыбной ловлей на берегу реки или на отдыхе (Пришв.). 13. Бегут говорливые дороги ни шатко ни валко, как встарь (Ее.). 14. Политический отдел бригады время от времени организовывал митинги как для красноармейцев так и смешанные (Фурм.). 15. Собрались танки вражьи у одного села не то на краткий отдых не то на новый сбор не то о планах новых затеяв разговор (Тих.). 16. Полуразрушенные дворовые постройки повисшая на одной петле ставня прогнившие ступеньки крыльца все говорило о том, что в доме нет мужских рук. (Шол.). 17. Но я как будто вижу перед собой эту картину тихие берега расширяющуюся лунную дорогу прямо от меня к баржам понтонного моста и на мосту длинные тени бегущих людей (Кае.). 18. Был серенький промозглый ветреный день (Полев.). 19. Темнота раннего зимнего утра скрывала и площадку на берегу и полотняный поселок из палаток и самих людей (Аж.). 20. И сноп ржи и колун и кнут и верша и сама река все это были наши игрушки (Сол.).

Ответ оставил Гуру

Старины, и снам,, пошёл домой,


Если тебя не устраивает ответ или его нет, то попробуй воспользоваться поиском на сайте и найти похожие ответы по предмету Русский язык.

Расставьте правильно знаки препинания.


I. 1. Татьяна верила преданьям простонародной старины и снам и карточным гаданьям, и предсказаниям луны (П.). 2. Смотритель пошел домой ни жив ни мертв (П.). 3. Шум брань мычанье блеяние рев все сливается в один нестройный говор (Г.). 4. В них [пословицах] есть все издевка насмешка попрек словом все шевелящее и задирающее за живое (Г,). 5. За перегородкой появится босой длинноволосый трехлетний ребенок в одной рубашонке молча пристально поглядит на вошедшего и робко спрячется опять (Гот.). 6. Вообще так называемую природу леса горы озера и прочее он терпеть не мог (Гот.). 7. Вой волка восходил вверх печальными полутонами и задерживался долго на высокой напряженной пронзительной ноте (Акс.). 8. Напрасно упрашивал его Азамат согласиться плакал и льстил ему и клялся (Л.). 9.И вместе с леденящей струей выносится из глубины здания медлительный глухой голос (Т.). 10. Вид огромного весь небосклон обнимающего бора напоминает вид моря (Т.). 11. Он протягивал мне красную опухшую грязную руку (Т.). 12. На красноватой траве на былинках на соломинках всюду блестели и волновались бесчисленные нити весенних паутин (Т.). 13. Он подвергался самым разнообразным приключениям ночевал в болотах на деревьях крышах под мостами сиживал не раз взаперти на чердаках погребах и сараях лишался ружья собаки самых необходимых одеяний бывал бит сильно и долго но через несколько времени возвращался домой одетый с ружьем и собакой (Т.). 14. Колесо чугунное вертится и гудит и ветром обдает (Н). 15. По широкой большой бес шоссейной дороге шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом (Л. Т.). 16. Народ выходил из станицы, кто на работу кто на реку кто на кордоны (Л. Т.). 17. События последнего года пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи смерть Пети горе графини все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа (Л. Т.). 18. И дорога и вдали видневшаяся черта Терека и станицы и народ все это Оленину казалось теперь не шуткой (Л. Т.). 19. Артем уже сделался лакеем а потом ни с того ни с сего управляющим (Станюк.). 20. Мастеровые в новых зипунах и армяках старики с палками бабы в пестрых платках босоногие ребятишки все слилось в одну массу (М.-Сиб.). II. 1. Покажите всем, что эта неподвижная серая грешная жизнь надоела вам (У.). Квартира Александра хотя и просторна но не изящна и сумрачна (Ч.). 3.Река роща оба берега деревья и поле все было залито ярким утренним светом (Ч.). 4. Райские сумерки нежная молодая зелень с тенями запах сирени гуденье жуков тишина тепло как все это ново и как необыкновенно, хотя весна повторяется каждый год! (Ч.). 5. Защитник не получил ответа на свой вопрос да и не чувствовал надобности (..). 6- И тихая скромная речка огласилась фырканьем плеском и криком (Ч.). 7. Мать слушала его слабый вздрагивающий и ломкий голос (М. Г.). 8. Из-под пола в эту сырую гнилую мокрую дыру несло холодом (М. Г.). 9.Лицо Николая и голос тепло и свет в комнате успокаивали Власову (М. Г.). 10. Никита Иваныч смотрит на него ласковыми добрыми и благодарными глазами (Сераф.). 11. Ясная светлая задумчивая улыбка улыбка тихого созерцания лежит на облаках на белых отражениях гор на синеве неба на серебряно-светлой лениво-ласковой реке (Сераф.). 12. Мне захотелось застать медведя за едой где-нибудь на полянке или за рыбной ловлей на берегу реки или на отдыхе (Пришв.). 13. Бегут говорливые дороги ни шатко ни валко, как встарь (Ее.). 14. Политический отдел бригады время от времени организовывал митинги как для красноармейцев так и смешанные (Фурм.). 15. Собрались танки вражьи у одного села не то на краткий отдых не то на новый сбор не то о планах новых затеяв разговор (Тих.). 16. Полуразрушенные дворовые постройки повисшая на одной петле ставня прогнившие ступеньки крыльца все говорило о том, что в доме нет мужских рук. (Шол.). 17. Но я как будто вижу перед собой эту картину тихие берега расширяющуюся лунную дорогу прямо от меня к баржам понтонного моста и на мосту длинные тени бегущих людей (Кае.). 18. Был серенький промозглый ветреный день (Полев.). 19. Темнота раннего зимнего утра скрывала и площадку на берегу и полотняный поселок из палаток и самих людей (Аж.). 20. И сноп ржи и колун и кнут и верша и сама река все это были наши игрушки (Сол.).

Лучшие помощники


I. 1. Татьяна верила преданьям простонародной старины и снам и карточным гаданьям, и предсказаниям луны (П.). 2. Смотритель пошел домой ни жив ни мертв (П.). 3. Шум брань мычанье блеяние рев все сливается в один нестройный говор (Г.). 4. В них [пословицах] есть все издевка насмешка попрек словом все шевелящее и задирающее за живое (Г,). 5. За перегородкой появится босой длинноволосый трехлетний ребенок в одной рубашонке молча пристально поглядит на вошедшего и робко спрячется опять (Гот.). 6. Вообще так называемую природу леса горы озера и прочее он терпеть не мог (Гот.). 7. Вой волка восходил вверх печальными полутонами и задерживался долго на высокой напряженной пронзительной ноте (Акс.). 8. Напрасно упрашивал его Азамат согласиться плакал и льстил ему и клялся (Л.). 9.И вместе с леденящей струей выносится из глубины здания медлительный глухой голос (Т.). 10. Вид огромного весь небосклон обнимающего бора напоминает вид моря (Т.). 11. Он протягивал мне красную опухшую грязную руку (Т.). 12. На красноватой траве на былинках на соломинках всюду блестели и волновались бесчисленные нити весенних паутин (Т.). 13. Он подвергался самым разнообразным приключениям ночевал в болотах на деревьях крышах под мостами сиживал не раз взаперти на чердаках погребах и сараях лишался ружья собаки самых необходимых одеяний бывал бит сильно и долго но через несколько времени возвращался домой одетый с ружьем и собакой (Т.). 14. Колесо чугунное вертится и гудит и ветром обдает (Н). 15. По широкой большой бес шоссейной дороге шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом (Л. Т.). 16. Народ выходил из станицы, кто на работу кто на реку кто на кордоны (Л. Т.). 17. События последнего года пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи смерть Пети горе графини все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа (Л. Т.). 18. И дорога и вдали видневшаяся черта Терека и станицы и народ все это Оленину казалось теперь не шуткой (Л. Т.). 19. Артем уже сделался лакеем а потом ни с того ни с сего управляющим (Станюк.). 20. Мастеровые в новых зипунах и армяках старики с палками бабы в пестрых платках босоногие ребятишки все слилось в одну массу (М.-Сиб.). II. 1. Покажите всем, что эта неподвижная серая грешная жизнь надоела вам (У.). Квартира Александра хотя и просторна но не изящна и сумрачна (Ч.). 3.Река роща оба берега деревья и поле все было залито ярким утренним светом (Ч.). 4. Райские сумерки нежная молодая зелень с тенями запах сирени гуденье жуков тишина тепло как все это ново и как необыкновенно, хотя весна повторяется каждый год! (Ч.). 5. Защитник не получил ответа на свой вопрос да и не чувствовал надобности (..). 6- И тихая скромная речка огласилась фырканьем плеском и криком (Ч.). 7. Мать слушала его слабый вздрагивающий и ломкий голос (М. Г.). 8. Из-под пола в эту сырую гнилую мокрую дыру несло холодом (М. Г.). 9.Лицо Николая и голос тепло и свет в комнате успокаивали Власову (М. Г.). 10. Никита Иваныч смотрит на него ласковыми добрыми и благодарными глазами (Сераф.). 11. Ясная светлая задумчивая улыбка улыбка тихого созерцания лежит на облаках на белых отражениях гор на синеве неба на серебряно-светлой лениво-ласковой реке (Сераф.). 12. Мне захотелось застать медведя за едой где-нибудь на полянке или за рыбной ловлей на берегу реки или на отдыхе (Пришв.). 13. Бегут говорливые дороги ни шатко ни валко, как встарь (Ее.). 14. Политический отдел бригады время от времени организовывал митинги как для красноармейцев так и смешанные (Фурм.). 15. Собрались танки вражьи у одного села не то на краткий отдых не то на новый сбор не то о планах новых затеяв разговор (Тих.). 16. Полуразрушенные дворовые постройки повисшая на одной петле ставня прогнившие ступеньки крыльца все говорило о том, что в доме нет мужских рук. (Шол.). 17. Но я как будто вижу перед собой эту картину тихие берега расширяющуюся лунную дорогу прямо от меня к баржам понтонного моста и на мосту длинные тени бегущих людей (Кае.). 18. Был серенький промозглый ветреный день (Полев.). 19. Темнота раннего зимнего утра скрывала и площадку на берегу и полотняный поселок из палаток и самих людей (Аж.). 20. И сноп ржи и колун и кнут и верша и сама река все это были наши игрушки (Сол.).

Ответ оставил Гуру

Старины, и снам,, пошёл домой,


Если тебя не устраивает ответ или его нет, то попробуй воспользоваться поиском на сайте и найти похожие ответы по предмету Русский язык.


В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они — не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.

Разнеслась вдруг в том царстве-государстве дурная весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:

— Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он еще очень молод, чтоб на бой идти.

— Нет, — говорит Иватгушка, — не хочу я дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!

Не стали старик со старухой его удерживать да отговаривать. снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья дубины тяжелые, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали. Долго ли, коротко ли ехали — встречается им старый человек.

— Здорово, добрые молодцы!

— Куда это вы путь держите?

— Едем мы с поганым чудом-юдом биться, сражаться, родную землю защищать!

— Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.

— А где же их достать, дедушка?

— Спасибо, — говорят, — прохожему человеку. С мечами-то нам куда сподручнее биться будет!

Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят — кругом ни одной живой души нет. Все повыжжено, поломано. Стоит одна маленькая избушка. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.

— Здравствуй, бабушка! — говорят братья.

— Здравствуйте, молодцы! Куда путь держите?

— Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калиновый мост, хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.

— Ох, молодцы, за доброе дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил! И до нас добрался. Только я одна здесь уцелела.

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.

Подъезжают к самой реке Смородине, к калиновому мосту. По всему берегу лежат мечи да луки поломанные, лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.

— Ну, братцы, — говорит Иван, — заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди в дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калиновый мост не пропустить.

В первую ночь отправился в дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел за реку Смородину — все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Лег старший брат под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.

А Иван лежит в избушке — не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине.

Смотрит — под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить. Спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали — подъезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинового моста — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.

Говорит чудо-юдо шестиголовое:

— Что ты, мой конь, споткнулся? От чего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или вы чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился! Я его на одну руку посажу, другой прихлопну!

Вышел тут Иван — крестьянский сын из-под моста и говорит:

— Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола — рано перья щипать! Не узнал доброго молодца — нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.

Вот сошлись они, поравнялись да так ударились, что кругом земля загудела.

Чуду-юду не посчастливилось: Иван — крестьянский сын с одного взмаха сшиб ему три головы.

— Стой, Иван — крестьянский сын! — кричит чудо-юдо. — Дай мне передохнуть!

— Что за отдых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна. Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.

Снова они сошлись, снова ударились.

Иван — крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся и спать улегся.

Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:

— Ну что, не видал ли чего?

— Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала!

Иван ему ни словечка на это ни сказал.

На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.

Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калиновый мост и стал караулить.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались — подъезжает чудо-юдо девятиголовое, Только на калиновый мост въехал — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!

— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или чуете вы, что Иван — крестьянский, сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!

Выскочил Иван — крестьянский сын из-под калинового моста:

— Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще посмотрим, чья возьмет!

Как взмахнул Иван своим булатным мечом раз-другой, так и снес с чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил — по колени Ивана в сырую землю вогнал. Иван — крестьянский сын захватил горсть песку и бросил своему врагу прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом рассек туловище на мелкие части, побросал в реку Смородину, а девять голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся. Лег и заснул, будто ничего не случилось.

Утром приходит средний брат.

— Ну что, — спрашивает Иван, — не видел ли ты за ночь чего?

— Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар не пищал.

— Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам комара и муху покажу.

Привел Иван братьев под калиновый мост, показал им чудо-юдовы головы.

— Вот, — говорит, — какие здесь по ночам мухи да комары летают. А вам, братцы, не воевать, а дома на печке лежать!

— Сон, — говорят, — повалил.

На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.

— Я, — говорит, — на страшный бой иду! А вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист — выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.

Пришел Иван — крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.

Только пошло время за полночь, сырая земля заколебалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали. Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь у чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные.

Только въехал чудо-юдо на калиновый мост — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!

— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: только дуну — и праху его не останется! Вышел тут из-под калинового моста Иван — крестьянский сын:

— Погоди, чудо-юдо, хвалиться: как бы тебе не осрамиться!

— А, так это ты, Иван — крестьянский сын? Зачем пришел сюда?

— На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей храбрости испробовать!

— Куда тебе мою храбрость пробовать! Ты муха передо мной.

Отвечает Иван — крестьянский сын чуду-юду:

— Пришел я не сказки тебе рассказывать и не твои слушать. Пришел я насмерть биться, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!

Размахнулся тут Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, чиркнул по ним своим огненным пальцем, к шеям приложил, и тотчас же все головы приросли, будто с плеч не падали.

Плохо пришлось Ивану: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем его жжет-палит, искрами его осыпает, по колени в сырую землю его вгоняет. А сам посмеиватся:

— Не хочешь ли ты отдохнуть, Иван — крестьянский сын?

— Что за отдых? По-нашему — бей, руби, себя не береги! — говорит Иван.

Свистнул он, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья его дожидались. Рукавица все стеклa в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат. Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнee прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов. Чудо-юдо подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил — и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сырую землю.

Видит Иван — дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.

В третий раз размахнулся Иван — крестьянский сын, срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил — головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в сырую землю по самые плечи.

Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась. Тут только братья проснулись, слышат — Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.

Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами побежали.

Иванов конь прискакал, стал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, начал коня искрами осыпать.

А Иван — крестьянский сын тем временем вылез из земли, изловчился и отсек чуду-юду огненный палец.

После того давай рубить ему головы. Сшиб все до единой! Туловище на мелкие части рассек и побросал в реку Смородину.

Прибегают тут братья.

— Эх, вы! — говорит Иван. — Из-за сонливости вашей я чуть головой не поплатился!

Привели его братья в избушку, умыли, накормили, напоили и спать уложили.

Поутру рано Иван встал, начал одеваться-обуваться.

— Куда это ты в такую рань поднялся? — говорят братья. — Отдохнул бы после такого побоища!

— Нет, — отвечает Иван, — не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой кушак искать — обронил там.

— Охота тебе! — говорят братья. — Заедем в город — новый купишь.

— Нет, мне мой нужен!

Отправился Иван к реке Смородине, да не кушак стал искать, а перешел на тот берег через калиновый мост и прокрался незаметно к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать — не замышляют ли здесь еще чего?

Смотрит — сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сговариваются.

— Отомщу я Ивану — крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама обернусь колодцем. Захотят они воды выпить — и с первого же глотка мертвыми свалятся!

— Это ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.

— А я забегу вперед и обернусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть — тут их и разорвет на мелкие кусочки!

— И ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.

— А я, — говорит третья, — напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и обернусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать-отдохнуть — тут-то их и спалит огнем!

— И ты хорошо придумала! — молвила змеиха. — Ну а если вы их не сгубите, я сама обернусь огромной свиньей, догоню их и всех троих проглочу.

Послушал Иван — крестьянский сын эти речи и вернулся к братьям.

— Ну что, нашел ты свой кушак? — спрашивают братья.

— И стоило время на это тратить!

После того собрались братья и поехали домой,

Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, такой знойный. Пить хочется — терпенья нет! Смотрят братья — стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:

— Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим!

— Неизвестно, какая в том колодце вода, — отвечает Иван. — Может, гнилая да грязная.

Соскочил он с коня и принялся мечом сечь да рубить этот колодец. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Тут спустился туман, жара спала — пить не хочется.

— Вот видите, братцы, какая вода в колодце была, — говорит Иван.

Поехали они дальше.

Долго ли, коротко ли ехали — увидели яблоньку. Висят на ней яблоки, крупные да румяные.

Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать.

А Иван забежал вперед и давай яблоню мечом под самый корень рубить. Завыла яблоня, закричала.

— Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблочки!

Сели братья на коней и поехали дальше.

Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят — разостлан на поле ковер узорчатый, мягкий, а на нем подушки пуховые.

— Полежим на этом ковре, отдохнем, подремлем часок! — говорят братья.

— Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! — отвечает им Иван.

Рассердились на него братья:

— Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!

Иван в ответ ни словечка не сказал. Снял он свой кушак, на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем и сгорел.

— Вот с вами то же было бы! — говорит Иван братьям.

Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутья рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:

— Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблоня, и ковер — все это чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!

Поехали братья дальше.

Много ли, мало ли проехали — вдруг небо потемнело, ветер завыл, земля загудела: бежит за ними большущая свинья. Разинула пасть до ушей — хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили свинье в пасть.

Обрадовалась свинья — думала, что Ивана — кpестьянского сына с братьями схватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала — снова помчалась в погоню.

Бежит, щетину подняла, зубищами щелкает. Вот-вот нагонит.

Тут Иван приказал братьям в разные стороны скакать: один направо поскакал, другой — налево, а сам Иван — вперед.

Подбежала свинья, остановилась — не знает, кого прежде догонять.

Пока она раздумывала да в разные стороны мордой вертела, Иван подскочил к ней, поднял ее да со всего размаха о землю ударил. Рассыпалась свинья прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял.

С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись — без страха люди жить стали. А Иван — крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери. И стали они жить да поживать, поле пахать да пшеницу сеять.

Читайте также: