Оршанский л г игрушки
Обновлено: 26.04.2024
1. Дорофеева З. Е., Сазонова Ю. В. Игрушка в жизни студента // Социологические исследования. 2002. №6 (218).
2. Абрамова И. Всё равно тебя не брошу…// Витебский курьер. 2004. №87
3. Игрушка Горьковского края. Загорск, 1933. С.4
4. Оршанский Л.Г. Игрушки // Статьи по истории, этнографии и психологии игрушек. М. - Петроград, 1923. С.101
5. Бартрам Н.Д. Воспоминания о художнике // Избранные статьи. М., 1979. С.46, С.50-51.
6. Байковская О.Ф. Просмотр массовой продукции артелей. // Игрушка. М., 1950. С.37
7. Флерина Е.А. Игра и игрушка. М., 1973. С.23
9. Бредникова О., Кустафьева З. Старая вещь как персонаж блошиного рынка // Неприкосновенный запас. Дебаты о политике и культуре. 2004. №34
10. Рудаков А. Мистика русской души.
Игрушка - важнейшее составляющее любой культуры, отражающее национальные традиции и географические особенности. Детские игрушки – это жизнь в миниатюре, можно сказать фундамент на котором формируется мироощущение ребенка, по этому, именно от них во многом зависит формирование личности. Люди с древних веков понимали это и давали своим детям именно то, что было близко им самим: мечи, фигурки животных, нарядных кукол.
Игрушка во все исторически эпохи была связана с игрой – ведущей деятельностью, в которой формируется типичный облик ребенка: ум, физические и нравственные качества. Однако конкретно – исторические условия каждой эпохи накладывают отпечаток на содержание игрушек и направленность игр. Е. А. Аркин заключает свое сравнение: устойчивость детской игрушки, ее универсальность, неизменность ее основных форм и выполняемых ею функций – очевидный факт, и, может быть, именно очевидность этого факта была причиной того, что исследователи не считали нужным останавливаться на нем или подчеркивать его. Странным должно казаться, что ребенок, рожденный и растущий в условиях культуры ХХ в., пользуется сплошь и рядом как источником радостей и орудием для своего развития и самовоспитания той же игрушкой, которая является достоянием ребенка, рожденного от людей, которые по своему умственному развитию близки к обитателям пещер, растущего в условиях самого первобытного существования. И эти дети столь отдаленных друг от друга эпох человечества проявляют свою глубокую внутреннюю близость тем, что они не только получают или сами создают спорные игрушки, но что еще более поразительно, тем, что делают из них одинаковое применение.
История игрушек в России
На первых ступенях развития все народы земного шара давали детям то, что забавляет их самих – изображения птиц, животных или существ в которые они верят.
Санкт-Петербургский Музей Игрушки запись закреплена
Коллекционеры. Лев Григорьевич Оршанский, Николай Дмитриевич Бартрам.
Лев Григорьевич Оршанский – доктор медицины и педагог. Увлекался искусством, слушал лекции, посещал музеи. Он занимался психиатрией, вопросами детства и творчества, один из первых стал изучать игрушку как произведение искусства и написал работы: «Игрушка, её история и значение» 1912 г., «Игрушки» 1923 г., «Художественная и кустарная промышленность СССР. 1917-1927» 1927 г. Собирая коллекцию игрушек, побывал в центрах игрушечного производства.
Коллекция Льва Григорьевича насчитывала около 300 произведений, в Русском музее представлены только 27 из них, остальные были распределены по другим собраниям. У коллекции было своё лицо. В его собрании встречаются игрушки начала XIX века из дерева и папье-маше мастерских Сергиева Посада, скульптура мастеров Богородского, игрушки из Архангельска, Новогорода, Владимира и Нижегородской губернии. Интерес вызывает игрушка коня из Архангельской губернии, сделанного из дерева, он монументален и похож на коней из русских былин. Красные новгородские кони больше напоминают идолов и языческих божеств, навевают на мысль о движении времени.
Городецкие упряжки рассказывают о ярмарках и дороге Поволжья. Есть в собрании фигурки музыкантов, вырезанные мастером А.Н. Зининым из Богородского, которые собираются в оркестр в любом порядке, что меняет содержание игры и имеет большой педагогический потенциал.
Николай Дмитриевич Бартрам - художник, искусствовед, специалист по истории народной игрушки, основатель музея игрушки Сергиева Посада. Получая образование в Московском училище живописи, ваяния и зодчества совершал этнографические экскурсии по курским деревням, собрал значительную коллекцию предметов народного быта, изделий кустарного ремесла, передав её в музей Курской учёной архивной комиссии.
Изучал историю игрушки и традиции её кустарного производства, частные коллекции мастеров-игрушечников в разных губерниях России, а также в музеях Парижа, Берлина, Нюрнберга. Занимался иллюстрацией детских книг и журналов «Светлячок» и «Шут». Коллекция игрушек созданных Николаем Дмитриевичем насчитывает около 100 экспонатов, рисунки создавались в период с 1890 по 1920е. годы. Это первый профессиональный опыт по созданию художественной игрушки в России.
В 1893–1907 гг. руководил учебной мастерской для юных столяров по производству деревянных игрушек, бытовых украшений, штучной мебели. Были воссозданы образы русского фольклора и сказочные персонажи современности: кутафья, волчок, щелкунчик, баба-яга, «земля на трех китах», богатырь на лошади, дьяк, боярыня, боярин, лисица, волк, петух и т.д. С 1926 по 1931 гг. преподавал на курсах художественной игрушки при Московском техникуме кустарной промышленности.
Ассортимент изделий был широким: от игрушки до иконостаса. Игрушки укладки «Богатыри», «Царь и Царица», игрушки солонки «Земля на трёх китах», щелкушка «Баба –яга», девочка – волчок. Эти игрушки как произведения искусства, они объединяют искусство русского модерна и яркую фольклорную основу. Были в ассортименте и игрушки с балансом «В школе», «Полководец», разводы «Гимназистка с классной дамой», «Люди начала 19 века», «Упрямая корова» на планках – схематичны, но узнаваемы и остроумны по форме. Одним из первых специалистов начал сотрудничать с кустарями-игрушечниками Богородского уезда, снабжая их эскизами новых деревянных изделий. Появились такие игрушки как «Как мыши кота хоронили», «Лестница человеческой жизни» сделанные по лубочным картинкам. С 1900 по 1910е. годы создаёт этнографические игрушки – комплексы: «Зыряне», «Самоеды», «Киргизы» и архитектурные игрушки наборы: «Уголок старой Москвы», «Сухарева башня», «Красные ворота» и наборы на тему сказок и басен.
Н.Д. Бартрам написал большое количество статей и книг, которые исследуют народную игрушку и её вклад в культуру: «Игрушечный промысел в Московской губернии» 1913г. «О путях новой игрушки» 1930г. «Игрушка и начатки ручного труда» 1912г. «Игрушка» 1926г. «Музей игрушки» 1928г. «От игрушки к детскому театру» 1925г. «Игрушка - радость детей» 1912г. «Игры с масками и уборами» 1926г. «Игрушечный промысел в дерене Богородское Владимирской губернии» 1913г. «Как делают игрушки. Выставка и демонстрирование работ кустарей» 1910г. «Об игрушках. По поводу выставки игрушек прошлого и настоящего в Московском кустарном музее» 1909г. «О возможности возрождения в игрушке народного творчества» 1912г.
Русская крестьянская игрушка / Н. Церетелли. — [Москва] : Academia, 1933. — 261 с., ил.
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА
Литература об игрушке, как искусстве, насчитывает не один десяток книг. Многие из них представляют собой итог серьезной, иногда долголетней работы отдельных авторов или целых коллективов. Все же эта область остается мало исследованной: большая часть работ имеет чисто описательный характер, материал систематизирован в них только по принципу территориальному, национальному, хронологическому или сюжетному. В основу большинства трудов, которые пытаются дать обобщающие выводы, положены буржуазно-эстетские концепции. Даже в качестве „полуфабриката“ для научного исследования имеющаяся литература об игрушке крайне недостаточна, так как фактический материал, собранный в ней, очень неполон.
Не многим лучше изучена игрушка с точки зрения педагогической, большая часть работ и здесь проникнута буржуазными тенденциями. Практика производства советской игрушки должна опираться на принципы, разработанные педагогами-марксистами. Между тем педагоги наши до 1931 года не уделяли игрушке достаточного внимания, и игрушка отстала от методов коммунистического, коллективного и политехнического воспитания, оторвалась от потребностей советского ребенка.
Н. Церетелли в своем предисловии говорит, что он ставил себе задачу — проследить историческое развитие русской кустарной игрушки, как одной из отраслей народного искусства.
Работа его, имея в этом отношении несомненную ценность, не свободна от ряда недостатков. Важнейший из них тот, что автору удалось дать классовый анализ игрушек только там, где более или менее отчетливо сказалось влияние господствующих классов, или там, где вследствие обострившихся социальных столкновений стали резко проявляться тенденции революционные (например, игрушка эпохи Великой революции во Франции, революции 1905 года в России). В иных же случаях автор пользуется термином „крестьянская игрушка“, не вскрывая того, какую классовую идеологию выражает данная игрушка или группа игрушек. Правда, дело здесь не в ложной установке, а в том, что автор не смог найти подхода к конкретному марксистскому анализу „крестьянской“ игрушки (Н. Церетелли сам указывает на это в своем предисловии и в соответствующих местах книги), но, во всяком случае, важнейший вопрос остался неразрешенным и это не могло не сказаться на всей работе.
В нашей искусствоведческой литературе всякое историческое исследование включает в себя оценку изучаемого явления с точки зрения современных наших задач. Н. Церетелли, несмотря на то, что разработка проблем советской игрушки не входила в круг вопросов, поставленных им перед собой в настоящей книге, не мог не высказаться о том, как, по его мнению, советская игрушка должна относиться к „игрушечному наследию“. Высказывания его, очень краткие, содержат в основном правильную мысль: стремление „возродить“ традиционную индивидуалистическую игрушку, некритическое перенесение приемов кустарей в советскую игрушку, реставраторские тенденции — реакционны и должны быть отвергнуты. Однако советский игрушечник не найдет в книге Н. Церетелли указания новых путей; в этом отношении книга его скорее имеет, так сказать, негативную ценность, так как и заключительная ее глава и рассеянные по всей книге замечания и характеристики говорят о том, чего не должно быть, каковые традиции, с которыми советский педагог-художник, создающий игрушку, должен бороться.
1932 год ознаменовался важным событием в борьбе советской общественности за новую, коммунистически воспитывающую игрушку: в Москве открыта выставка, привлекшая к этому, до сих пор отсталому, участку внимание рабочих, педагогов. Выставка эта является началом той массовой работы, которая только и может обеспечить создание новой игрушки. В эту общую работу включается и книга Н. Церетелли, не разрешающая, но ставящая ряд важнейших проблем.
Издательство вместе с автором надеется, что книга эта вызовет критику, которая не только укажет на пробелы, но и восполнит их, не только подчеркнет содержащиеся в ней ошибки, но и исправит их.
Оршанский Лев Григорьевич (1866, 4 (16) сентября, Екатеринослав — 1937) – психолог, врач-психиатр, коллекционер, один из первых российских игрушковедов, специалист в области педагогической антропологии.
Окончил Юрьевский университет (1896), медицинский факультет Берлинского университета. Переехав в Петербург, работал в нескольких психиатрических клиниках, читал лекции в народных университетах, а также в Психоневрологическом институте. Устроил Первую вспомогательную школу для «дефектных» детей, состоял консультантом при особом суде для малолетних. После революции - ректор и профессор Педагогической академии (1918); профессор Педологического института дошкольного образования (1918–1923); член Коллегии Ленгубздравотдела; профессор Ленинградского государственного педагогического института имени Герцена (1921–1937); заведующий Центральным карантинным пунктом (детским распределителем); профессор Ленинградского института педологии и дефектологии; преподаватель судебно-медицинских курсов при Институте усовершенствования врачей; член научно-методического совета Губоно; член Государственного института научной педагогики; организатор и заведующий научной частью криминологического кабинета при Ленинградском областном суде; действительный член государственного института по изучению преступности и преступника при НКВД; консультант-психиатр по местам лишения свободы; профессор Комбината имени Н.К. Крупской. Также работал в Педагогическом институте социального воспитания нормального и дефективного ребенка в должности заведующего кафедрой антропологии (1918–1925). Помимо этого занимался собиранием и изучением детской книги и народной игрушки. Был одним из первых в России авторов трудов, посвященных игрушке и детскому рисунку. Коллекция детской книги Оршанского впоследствии вошла в собрание Российской государственной библиотеки.
Раздел комментариев к данной публикации:
Показать комментарии из мусорки
Жижиленко, А.А., Оршанский, Л.Г. Половые преступления / А.А. Жижиленко, Л.Г. Оршанский. - Л.: Рабочий суд, 1927.
Интерес к изучению игрушки проявился давно. Однако научному изучению феномен игры подвергся только в конце XIX в. Специалистов по исследованию детских игрушек (но не игр) принято называть игрушковеда-ми. Среди них много педагогов, философов, антропологов и этнографов, психологов и социологов, искусствоведов и историков. В 1920-е гг. историей и феноменологией детской игрушки занимался Л.Г. Оршанский 27 . В 1918 г. Наркомпрос РСФСР основал Музей игрушки с целью изучения истории и этнографии игрушки. После 1930 г. началась работа по созданию новой советской игрушки, отражающей новую эпоху и нового человека — строителя социализма. В 1932 г. был основан Всесоюзный научно-исследовательский институт игрушки в г. Загорске (ВНИИИ) с филиалом в г. Вятке. Это были единственные в мире научные учреждения подобного рода 28 . Социогенезом игрушки в условиях первобытной культуры занимался Е.А. Аркин 29 . Он считал, что единственным создателем игрушки является ребенок.
Выдающийся детский психолог Д. Б. Эльконин (1904—1984) рассматривал игрушку в качестве средства передачи общественного опыта. Центральная проблема его исследований — природа детства и глубинные законы психического развития ребенка. О себе Д.Б. Эльконин писал, что интерес к психологии детской игры возник у него в самом начале 1930-х гг. в ходе наблюдений над игрой дочурок и в связи с чтением лекций по детской психологии. Записи наблюдений, к сожалению, затерялись во время войны в блокадном Ленинграде. В тот период экспериментальные факты и теоретические взгляды на игру обобщала ленинградская группа психологов —
27 Оршанский Л.Г. Игрушки. Статьи по истории, этнографии и психологии игрушек. М.; Петроград,
1923.
28 См.: Игрушка Горьковского края. Загорск, 1933.
29 Аркин Е.А. Ребенок и его игрушка в условиях первобытной культуры. М.. 1935.
О.Н. Варшавская, Е.А. Гершензон, Т.Е. Конникова, Ф.И. Фрадкина. Важные экспериментальные исследования в Харькове проводил Г.Д. Луков (1937—1941). Итоги довоенных исследований советских ученых были подведены в статье А.Н. Леонтьева «Психологические основы дошкольной игры» (1944).
Игрушка из ила, сделанная детьми (диаметр 6 см). Древний Египет, XII династия Petrie Museum
Под руководством А.Н. Леонтьева и А.В. Запорожца в послевоенный период был проведен ряд важных экспериментальных исследований Л.С. Славиной (1948), З.В. Мануйленко (1948), Я.З. Неверович (1948), А.В. Черко-вым (1949), З.М. Богуславской (1955), которые дальше продвинули понимание детской игры. Внимание ученых сосредоточилось на раскрытии социального содержания игры как ведущего типа деятельности детей дошкольного возраста. Значительный вклад в разработку психологической теории детской игры внесли работы Л.С. Выготского (1896-1934). Проблемы детской игры интересовали его в связи с работами по психологии искусства и исследованиями развития знаковой функции. В самом начале 1933 г. он прочитал в Ленинградском педагогическом институте им. А.И. Герцена ряд лекций по психологии детей дошкольного возраста, среди них и лекцию по игре.
В 1950-е гг. в практической работе советских педагогов и детских учреждений была принята следующая рабочая группировка игр и игрушек:
1) игрушки для творческих сюжетных игр (например, куклы);
2) игрушки-занятия (настольные игры, полуфабрикаты, стройматериалы, конструкторы и др.);
3) технические игрушки (машины, трактора и т.д.);
4) игрушки для подвижных и спортивных игр;
5) декоративные карнавально-праздничные игрушки 30 .
30 См.: Байковская О.Ф. Просмотр массовой продукции артелей // Игрушка. М., 1950. С. 37.
В 1970-е гг. Н.Д. Бартрам 31 рекомендовал изучать игрушки как средство социализации личности в структуре того или иного общества. Типологией детских игрушек и культурными функциями занималась Е.А. Флерина 32 . В ходе исследований учеными были выявлены группы игрушек, которые встречаются практически повсеместно. Среди них выделена и группа так называемых «образных игрушек», представленная куклами и игрушками, изображающими животных 33 .
Для социолога игрушка выступает средством:
а) солидаризации детского сообщества («тусовки» в песочнице, борьба за обладание любимой игрушкой, передача игрушки в дар другому и т.д.);
 |
б) аккумуляции культурного опыта,
квалификации и знаний предшествую
щих поколений, накопитель традиций,
а потому и элемент интеллектуального
капитала;
в) средство трансакции культурно
го и социального опыта — норм, цен
ностей и стереотипов поведения — от
старшего поколения к младшему;
г) средство управления поведением
детей со стороны взрослых, их воспи
тания и социализации.
Связанную с обществом область изучения игрушки Е.Г. Овечкин 34 предлагает условно разделить на два аспекта: «игрушка в обществе» (социологический аспект) и «общество в игрушке» (социо-лого-искусствоведческий аспект).
Читайте также: