Конструктор артиллерийских систем петров
Обновлено: 27.04.2024
Петров Фёдор Фёдорович – главный конструктор опытного конструкторского бюро артиллерийского вооружения завода №9 Народного комиссариата вооружения СССР, город Свердловск.
Родился 3 (16) марта 1902 года в деревне Докторово Тульской губернии, ныне Венёвского района Тульской области. Русский. Сын деревенского кузнеца.
Работать начал с 1919 года рабочим на железной дороге. В 1920 году вернулся в родную деревню, был секретарём сельсовета.
В мае 1924 года был призван на срочную службу в Красную Армию, служил в 1-м полку связи Московского военного округа, во время службы также учился на вечернем рабфаке (окончил в 1927 году). С 1927 года учился в Московском высшем техническом училище имени Н. Э. Баумана, а в 1930 году с группой студентов переведен на артиллерийский факультет Ленинградского машиностроительного института (ЛМИ), впоследствии Ленинградского военно-механического института (ныне Балтийский государственный технический университет).
В 1931 году после окончания ЛМИ Фёдор Петров направлен в Пермь на Мотовилихинский артиллерийский завод №172, где работал начальником техбюро цеха, начальником сборки, начальником механического участка цеха. В 1934 году переведён старшим инженером-конструктором в бюро литерных чертежей. В 1936–1937 коллективом Ф. Ф. Петрова разработана 152-мм гаубица-пушка образца 1937 г. МЛ-20 (поставлена на вооружение РККА), 122-мм корпусная пушка образца 1937 г. А-19 (на вооружении с 1939), 107-мм пушки М-60.
В марте 1937 года на заседании Совета труда и обороны в Кремле с участием И. В. Сталина и К. Е. Ворошилова, директоров и главных конструкторов ряда ведущих артиллерийских заводов, Ф. Ф. Петров выступил с изложением своих конструкторских предложений по созданию новой массовой 122-мм дивизионной гаубицы. Для реализации его предложения на базе Мотовилихинского завода в Перми в 1938 году было создано опытное конструкторское бюро.
Благодаря упорной работе в короткий срок была создана знаменитая 122-мм дивизионная гаубица образца 1938 года М-30. Было принято решение об освоении гаубицы сразу на трех заводах – на Мотовилихе, Уралмашзаводе и заводе №92. В годы войны М-30 составляла главную ударную мощь Красной армии. Этими пушками вооружались артиллерийские дивизии и корпуса прорыва Резерва Главного Командования. Гаубица выпускалась до 1955 года, состояла на вооружении Советской Армии до середины 1970-х годов, а в некоторых странах мира – и по сей день. Всего в СССР произведено свыше 19 тысяч единиц.
В 1940 году назначен начальником артиллерийского конструкторского бюро «Уралмашзавода» в Свердловске (ОКБ-9). В 1942 году артиллерийское производство «Уралмашзавода» было выделено в отдельный завод №9, на нём создано артиллерийское опытно-конструкторское бюро, главным конструктором которого стал Ф. Ф. Петров.
В годы Великой Отечественной войны КБ Петрова разработало десятки образцов и модификаций артиллерийских систем. Из их числа на вооружение Красной армии принято восемь: 152-мм гаубицa Д-1; 85-мм, 100-мм и 122-мм орудия для самоходных пушек; 122-мм и 152-мм самоходные гаубицы; 85-мм пушку Д-5Т для танков Т-34 и ИС-1; 122-мм пушку Д-25Т для танков ИС-2 и ИС-3. Широкая унификация и высокая технологичность основных агрегатов, характерные для орудий Ф. Ф. Петрова, позволили в кратчайшие сроки организовать их массовое производство и обеспечить фронт новейшим оружием, намного превосходящим аналогичное вооружение всех воевавших армий других государств.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 января 1944 года за выдающиеся заслуги в деле конструирования новых видов полевой, танковой и самоходной артиллерии, принятых на вооружение Красной Армии, Петрову Фёдору Фёдоровичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
В послевоенное время под его руководством были созданы 100-мм танковая пушка Д10-Т для танка Т-54 (1946 г.), 76-мм танковая пушка Д-56ТС для плавающего танка ПТ-76 (1955 г.), 100-мм танковая пушка Д-10Т2С для танка Т-55 (1956 г.), 85-мм пушка Д-70 для лёгкой самоходной установки СУ-85 (1958 г.), 115-мм танковая пушка 2А20 (У-5ТС) для танка Т-62 (1961 г.), 125-мм танковая пушка 2А26 для танка Т-64А (1968 г.), 122-мм гаубица 2А31 для самоходной установки 2С1 (1970 г.), 152-мм гаубица 2А33 для самоходной установки 2С3 (1971 г.). В послевоенные годы на вооружение были поставлены 85-мм противотанковые пушки Д-44 и Д-48, самодвижущиеся пушки 57-мм СД-57 и 85-мм СД-44, 152-мм пушка-гаубица Д-20, 122-мм пушка Д-74, 122-мм гаубица Д-30 (с 1961), гаубица Д-30А (с 1979).
Большинство принимаемых на вооружение отечественных танков (в частности Т-64, Т-72, Т-80, Т-90) оснащались и оснащаются 76, 100 и 125-мм пушками разработки ОКБ-9 Ф. Ф. Петрова. По своим тактико-техническим данным, надёжности и живучести, простоте устройства и удобству эксплуатации все эти орудия отвечали требованиям времени и превосходят зарубежные аналоги.
Кроме того, с 1955 по конец 1960-х годов ОКБ-9, руководимое Ф. Ф. Петровым, занималось проектированием ракетных комплексов для Сухопутных войск, ракетного вооружения модернизируемых крейсерских подводных лодок, противолодочных ракетных комплексов «Вьюга».
Общее число принятых на вооружение артиллерийских систем Ф. Ф. Петрова составляет 33, по этому показателю ему уступает даже легендарный конструктор В. Г. Грабин.
С 1974 года находился на руководящей работе в Министерстве оборонной промышленности СССР. В 1975 году вышел в отставку.
Жил в городе Москве. Скончался 19 августа 1978 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище Москвы (участок 7).
Действительный член Академии артиллерийских наук СССР (1946). Доктор технических наук (1947).
Член ВПК(б)/КПСС с 1942 года. Депутат Верховного Совета СССР 2-го (1946–1950) и 4-го (1954–1958) созывов.
Воинские звания (на военной службе с января 1944 года):
генерал-майор инженерно-артиллерийской службы (18.01.1944),
генерал-лейтенант инженерно-технической службы (03.03.1966),
генерал-лейтенант-инженер (1971).
Награждён 3 орденами Ленина (07.02.1939; 05.01.1944; 28.07.1966), орденами Октябрьской Революции (21.03.1972), Кутузова 1-й степени (16.09.1945), Суворова 2-й степени (18.11.1944), Отечественной войны 1-й степени (21.06.1945), Трудового Красного Знамени (27.03.1952), медалями, в том числе «За трудовое отличие» (03.06.1942).
Лауреат Ленинской премии (1967) и четырёх Сталинских премий (1942, 1943, 1946 – дважды).
В городе Венёв Тульской области установлен бюст Ф. Ф. Петрова. В Мотовилихинском районе Перми установлен памятник Герою – на высокой горе на постаменте стоит вернувшаяся с фронта 122-мм гаубица М-30, легендарное творение конструктора. С 1988 года его имя носит ОКБ-9 в Свердловске (ныне – Екатеринбург). В 2012 году в Екатеринбурге на фасаде дома где жил Герой, установлена мемориальная доска.
Первый орудийный выстрел по территории фашистской Германии был сделан 2 августа 1944 года из гаубицы-пушки калибра 152 мм. Это было орудие, созданное ещё в 1937 году выдающимся конструктором-артиллеристом, автором лучших в мире гаубиц и корпусных орудий периода Второй мировой войны.
Фёдор Фёдорович Петров - (16.02.1902 - 19.08.1978). Крестьянский сын, красноармеец, рабфаковец, студент вуза, начальник сборочного участка цеха, старший инженер-конструктор - типичная биография инженера 1930 - 40-х годов. А дальше - свой путь: начальник ОКБ, главный конструктор завода №171 в Мотовилихе (Пермь), затем завода № 9 в Свердловске (быв. цех «Уралмаша»), выпускавших артиллерийские орудия, доктор технических наук, профессор, генерал-лейтенант, лауреат Ленинской и четырёх Сталинских премий, Герой Социалистического Труда.
Его мощные пушки стояли на танках ИС (калибр 122 мм), самоходных установках СУ-85, ИСУ-122, а также на ИСУ-152, прозванной «зверобоем» (немцы прозвали её «открывателем консервов»). Его 122-мм корпусное орудие образца 1937 г. до сих пор находится в боевом строю. Его 152-мм гаубица, которая и сегодня находится на вооружении многих стран, была создана всего за две недели. О его 122-мм гаубице образца 1938 года бывший командующий артиллерией Ленинградского фронта маршал артиллерии Г.Одинцов спустя годы после войны сказал: «Лучше её уже ничего не может быть». Его орудия сыграли первостепенную роль в наступательной половине войны, когда потребовалось взламывать мощные укрепления врага.
Всё созданное в малочисленном ОКБ Петрова отличалось простотой изготовления и унификацией деталей (а значит - низкой себестоимостью массового производства), простотой и надёжностью в эксплуатации, т.е. безотказностью в бою и, конечно, высокими боевыми качествами. За годы войны было изготовлено 60 тыс. его орудий. Только пушек В.Г.Грабина (имевших меньший калибр и более массовое назначение) было выпущено больше.
Большинство послевоенных танков (Т-64, Т-72, Т-80, Т-90) оснащались и оснащаются 100 и 125-мм пушками конструкции ОКБ-9 Петрова. Как и в годы войны, по своим тактико-техническим данным, надёжности и живучести, простоте устройства и удобству в эксплуатации все эти орудия лучше зарубежных аналогов. С 1955 по конец 60-х годов ОКБ-9, кроме ствольной артиллерии, разрабатывало ракетные комплексы для Сухопутных войск, ракетное вооружение крейсерских подводных лодок и противолодочные ракетные комплексы «Вьюга».
Фёдор Фёдорович как-то сказал:
«В одном из журналов написали, будто во мне есть искра Божья. Если бы я этот текст прочитал в рукописи, убрал бы. Уж очень часто особо выделяют, будто для творчества необходим врождённый талант. Сделал человек хорошую пушку - так это ему, мол, предназначено. Написал умную книгу - это чуть ли не от Бога. А я бы на первое место выдвигал всегда способность работать. Талант без трудолюбия во сто крат хуже, чем трудолюбие без таланта».
Действительно, трудолюбие у него било через край, но он ещё обладал уникальной интуицией - тем, что и называется «от Бога». Его преемник на посту генерального конструктора завода № 9 вспоминал: «Нередко его идеи опережали время. Многие артсистемы, принятые на вооружение в 70-80-е годы, были разработаны в ОКБ-9 намного раньше, но до поры оставались невостребованными».
Похоронен Фёдор Фёдорович на Новодевичьем кладбище Москвы, но помнят о нём и в Тульской области, где он родился, и в Екатеринбурге, где он создавал оружие Победы.
В области артиллерии, "Оружием Победы" традиционно называют знаменитую "Зосеньку". Прославленную в боях дивизионную пушку ЗиС-3, конструкции Василия Гавриловича Грабина. А сегодня, в день 75летнего Юбилея Победы уместно вспомнить ещё один артиллерийский шедевр, который также производился в стенах горьковского завода №92 "Новое Сормово". Однако, появился он далеко от берегов Оки и Волги и стал плодом другого талантливого конструкторского коллектива, под руководством Фёдора Фёдоровича Петрова.
Это замечательное полевое орудие родилось в острой конкуренции трёх главных советских артиллерийских фирм: завода №92 в Горьком, завода в Мотовилихе и Уральского УЗТМ в Свердловске. Плановая экономика не мешала нашим конструкторам вести жесткую конкурентную борьбу - с интригами, жаркими техническими дискуссиями и подключением административного ресурса. Но в спорах, как известно, рождается истина и здесь эта неписанная заповедь лишний раз подтвердила свою справедливость.
Необходимость в легкой, но мощной дивизионной гаубице для Красной Армии возникла ещё в конце двадцатых. Шнейдеровские и крупповские пушки, времен Первой Мировой, уже не отвечали актуальным задачам. Прежде всего - в части мобильности и скорострельности. Сначала, в связи с дефицитом кадров, орудие пытались сотворить в КБ-2, где работали немецкие конструкторы, из Веймарской республики. Но созданная ими в рамках программы "Лубок"гаубица не устроила командование РККА, хотя и дала массу полезных, как бы сейчас сказали, ноу-хау.
Вскоре советское руководство решило обратиться к отечественным специалистам и не прогадало. Благо, к началу и середине тридцатых годов выросла целая плеяда артиллерийских конструкторов, полных новых и передовых идей.
На конкурс Главного Артиллерийского управления были представлены три орудия: М-30 от Мотовилихи (Пермь), У-2 от Свердловска и грабинская Ф-25, от завода №92 в Горьком. После продолжительных испытаний и жесткой подковёрной борьбы в недрах ГАУ, на вооружение была принята гаубица М-30. Она хоть и требовала многочисленных доработок, но уже тогда демонстрировала признаки орудия мирового класса. Случилось это в сентябре 1938 года, ровно за год до начала Второй Мировой.
Доработанная М-30 стала подлинным шедевром гаубичной артиллерии. Она совмещала в себе простоту и достойную огневую мощь. Гаубица производилась более пятнадцати лет, вплоть до 1955 года. Мощные залпы её тяжёлых (от 14 до 22кг) снарядов подавляли огневые точки врага, разрушали полевые укрепления и несли угрозу для долговременных защитных сооружений. При необходимости, М-30 могла бороться с лёгкой техникой врага и была крайне опасной даже для тяжёлых танков "Пантера" и "Тигр". Кумулятивные боеприпасы орудия пробивали до 160 мм наклонной брони. На его основе была сделана одна из первых серийных советских САУ, Су-122.
М-30 стала настоящим другом простого пехотинца и подлинным "Богом войны". Она внесла огромный вклад в разгром нацистов. Её использовали в своем арсенале более 30 стран, от Пакистана и Алжира, до Ливана и Эфиопии. И до сих пор орудие продолжает находиться в артиллерийском резерве многих государств. Всего было произведено около 20 тысяч экземпляров легендарной гаубицы.
В Сирии она и сейчас участвует в боевых действиях против запрещенного ИГИЛ и других незаконных бандформирований. Орудие, созданное в 1938 году в Перми, с полным правом может носить звание "Оружие Победы" - как танк Т-34, "Катюша", штурмовик Ил-2, дивизионка ЗиС-3 и автомат ППШ.
Канал от души поздравляет всех с годовщиной Победы над нацизмом и надеется, что рано или поздно любые орудия станут лишь поводом для интересных исторических рассказов. Мира и процветания всем. Ставьте палец вверх, если наш небольшой рассказ об орудии М-30 показался вам интересным. Спасибо!
Советская гаубица М-30 стала таким же легендарным оружием Победы, как танк Т-34, штурмовик Ил-2 и реактивная установка БМ-13. Это орудие, по мнению отечественных и зарубежных специалистов, считается одним из самых совершенных из выпускавшихся в годы Второй мировой.
Годы выпуска – 1940 – 1955
Всего выпущено – 19 266 единиц
Масса в боевом положении - 2450 кг
Длина ствола - 2800 мм
Длина нарезной части - 2278 мм
Расчет - 8 человек
Скорость движения - до 50 км/ч
Скорострельность - 5 - 6 выстр/мин
Наибольшая дальность стрельбы – 11800 м
Дальность прямого выстрела – 825 м
По горизонтали - 49°
По вертикали -3° +63,5°
"Тридцатка" принята на вооружение РККА в сентябре 1939 года под наименованием "122-мм гаубица образца 1938 года".
За десять лет до этого, в 1929 году, Реввоенсовет утвердил систему артиллерийского вооружения, в которой предусматривалось, для замены 122-мм гаубицы образца 1910/1930 годов, создание новой гаубицы, с повышением дальнобойности на 50 процентов и с увеличением не менее чем в три раза скорострельности.
В начале 1930-х годов на основе опыта первой мировой войны советские конструкторы создали несколько опытных образцов гаубиц, однако все они имели массу в боевом положении значительно больше заданной тактико-техническими требованиями, утвержденными ГАУ.
Некоторые историки утверждают, что в создании более мощной гаубицы главную роль сыграло мнение маршала А. И. Егоров, который в начале 1937 года занимал должность начальника Генерального Штаба РККА, и на мартовском совещании в Кремле высказал свои аргументы в пользу создания именно этой гаубицы.
Его аргументами были более высокая мощность 122-мм осколочно-фугасного снаряда, а также наличие большого числа 122-мм боеприпасов и производственных мощностей для их выпуска. Калибр 122 мм считался минимально достаточным для разрушения полевых фортификационных сооружений, а, кроме того, был наименьшим позволяющим создание для него специализированного бетонобойного снаряд а.
Однако больше похожа на истину другая версия. В том мартовском заседании Совета Труда и Обороны, с участием И.В. Сталина и К.Е. Ворошилова, принимал участие подающий большие надежды тридцатипятилетний конструктор Федор Федорович Петров. Он и доложил высшему руководству СССР о своей идее создания новой гаубицы.
Федор Федорович Петров родился в 1902 году. Сын деревенского кузнеца. В 1915 году Федор закончил три класса сельской школы и пошел работать на железную дорогу чернорабочим. А позже, в двадцатых - рабфак, Московское высшее техническое училище имени Баумана.
Федор Федорович Петров стал доктором технических наук (1947), Героем Соцтруда (1944), Лауреатом Ленинской (1967) и четырех Государственных премий (1942, 1943, 1946-дважды).
В 1936 году молодой конструктор принимал активное участие в создании 152-мм гаубицы МЛ-20 и 122-мм корпусной пушки А-19. К марту 1937 года Федор Федорович занимал должность старшего инженера- конструктора в бюро литерных чертежей на Мотовилихинском заводе в Перми.
Участие в таком солидном мероприятии государственного масштаба, как совещание Совета Труда и Обороны, наряду с директорами крупных артиллерийских заводов, само по себе было не случайным, и не случайно серьезным образом повлияло на его судьбу. На заседании Петров изложил свои конструкторские предложения по созданию новой массовой дивизионной гаубицы.
Сталин и Ворошилов поддержали талантливого конструктора, и в результате упорной работы небольшого коллектива( С.Н. Дернов, А.А. Ильин, Л.А. Черных, А.Е. Дроздов и другие) во главе с Петровым, назначенным начальником опытного конструкторского бюро, была создана гаубица М-30.
Всего под руководством Ф.Ф. Петрова ОКБ разработало восемь принятых на вооружение артиллерийских систем. За выдающиеся заслуги в деле конструирования новых видов полевой, танковой и самоходной артиллерии, принятых на вооружение Красной Армией, 5 января 1944 года Федор Федорович Петров был удостоен звания Героя Социалистического Труда.
В сентябре 1937 года отдельная конструкторская группа Мотовилихинского завода № 172 под руководством Петрова получила задание на разработку орудия, получившего заводской индекс "М-30".
Для того, чтобы сделать производство новой гаубицы более простым и дешевым, Петров в большом объеме использовал части и агрегаты уже существующих артиллерийских систем. Например, он взял несколько видоизмененный поршневой затвор от 122-мм гаубицы образца 1910/1930 годов, прицел от 152-мм гаубицы-пушки образца 1937 года. Часть деталей, которые раньше изготавливали с помощью токарной и фрезерной обработки, стали производиться путем точной отливки и штамповки.
Таким образом, производство нового вооружения стало проще и дешевле. В то же время по необходимым характеристикам, и, в первую очередь, по маневренности и гибкости огня, новая 122-мм гаубица отвечала предъявляемым требованиям. По важнейшей характеристике - дульной энергии - она превосходила гаубицу образца 1910/30 года более чем вдвое, ее дальнобойность достигала 11800 м (на 2860 м больше). Однако масса в боевом положении была на тонну больше, 2450 килограмм.
Гаубица М-30 имела современную для своего времени конструкцию с лафетом с раздвижными станинами и подрессоренным колесным ходом, конструкция которого позволяла вести огонь с большими углами возвышения и горизонтального обстрела, а также высокую подвижность при механической тяге.
Гаубица имела технические новшества: оригинальные противооткатные устройства. Снижение их массы достигалось тем, что при откате двигался тяжелый цилиндр, а не легкий шток тормоза отката. В походном положении ствол не отсоединялся от противооткатных устройств, а закреплялся без оттягивания в заднее положение. Ствол гаубицы состоял из трубы, кожуха и навинтного казенника.
Поршневой затвор, с эксцентрически расположенным отверстием для выхода бойка ударника, открывался и закрывался с помощью рукоятки в один прием. Взвод и спуск ударника производились спусковым шнуром, и в случае осечки спуск ударника мог быть повторен, так что ударник всегда был готов к спуску. После выстрела стреляная гильза удалялась выбрасывающим механизмом при открывании затвора. Таким образом, конструкция затвора обеспечила высокую скорострельность 5 - 6 выстрелов в минуту.
На лафете монтировались: гидравлический тормоз отката, подъемный секторный механизм, поворотный и уравновешивающий механизмы, верхний станок; нижний станки с двумя раздвижными станинами; ходовой части с подрессориванием и щитовым прикрытием.
Устройство лафета гаубицы допускало угол вертикального обстрела от -3° до +63° и горизонтального - 49°. Как правило, стрельба из гаубицы велась при разведенных станинах. В отдельных случаях, при внезапном нападении на походе танков, пехоты или конницы, или, если местность не позволяла развести станины, допускалась стрельба при сведенных станинах, при этом угол горизонтального обстрела равнялся 1°.
При разведении и сведении станин автоматически производилось выключение и включение пластинчатых рессор ходовой части. В раздвинутом положении станины фиксировались автоматически. Благодаря этим особенностям переход из походного в боевое положение занимал всего от 1 до 1,5 минут.
Прицельные приспособления гаубицы состояли из панорамы системы Герца и прицела, независимого от орудия. Легкая шворневая балка обеспечивала буксировку гаубицы с помощью как конной, так и механической тяги. Относительно небольшая масса гаубицы в походном положении ( 2400 кг ), наличие подрессоривания и металлических колес с резиновыми шинами, наполненными губчатой резиной (ГК), значительно повысили маневренность гаубицы, допуская при механической тяге скорость передвижения по хорошим дорогам до 50 км/час, а по булыжным, мостовым и проселочным дорогам - до 35 км/час. С конной тягой гаубицу перевозили за передком; с механической тягой ее можно буксировать непосредственно за тягачом.
К гаубице М-30 применялись выстрелы раздельного гильзового заряжания, для которых можно было использовать весь ассортимент 122-мм гаубичных снарядов, в том числе разнообразных старых гранат русского и импортного производства. Основными снарядами являлись: осколочная и осколочно-фугасная гранаты, кумулятивный и дымовые снаряды.
Опытный образец 122-мм гаубицы М-30 поступил на государственные испытания в сентябре 1938 года. По результатам испытаний в ее чертежи пришлось внести ряд изменений, главным образом технологического характера, что вызвало увеличение ее веса почти на 200 кг. После войсковых испытаний она подверглась некоторой доработке, а летом 1939 года на новых испытаниях она показала хорошие результаты.
Постановлением Комитета Обороны при СНК СССР от 29 сентября 1939 года это орудие было принято на вооружение под обозначением "122-мм дивизионная гаубица образца 1938 года (М-30)" и в 1940 году запущено в массовое производство сразу на нескольких заводах.
Она предназначалась для поражения живой силы на открытом месте и в укрытиях полевого типа; для уничтожения и подавления огневых средств пехоты; разрушения ДЗОТов и других сооружений полевого типа; для борьбы с артиллерией и мотомеханизированными средствами противника.
Позже конструкторы под руководством Ф.Ф. Петрова устранили отдельные дефекты, обнаружившиеся уже в процессе боевой эксплуатации гаубиц: усилили станины в хоботовой части, другие детали, которые во время стрельбы при малых углах возвышения (прямой наводкой) выходили из строя. Эти усовершенствования оправдали себя в период Великой Отечественной войны, когда гаубицы не только били по оборонительным укреплениям, но и отражали прямой наводкой атаки танков противника.
Заградительный огонь батареи М-30 осколочно-фугасными снарядами представлял серьезную угрозу и для бронетехники противника. Образующиеся при разрыве осколки были способны пробить броню до 20 мм толщиной, что было вполне достаточно для поражения бронетранспортеров и бортов легких танков. У машин с более толстой броней осколки могли вывести из строя элементы ходовой части, орудие, прицелы.
Март весьма богат на различные события, связанные с историей отечественного танкостроения. На позапрошлой неделе исполнилось 115 лет со дня рождения Льва Израильевича Горлицкого, известного, прежде всего, как конструктора средних самоходных артиллерийских установок. На прошлой неделе исполнилось 113 лет со дня рождения Жозефа Яковлевича Котина, который известен, прежде всего, благодаря тяжелым танкам. Сегодня же еще одна праздничная дата. 119 лет назад родился Федор Федорович Петров, конструктор артиллерийских систем, как буксируемых, так и самоходных. Причем всех троих объединяет одна деталь. Дело в том, что и на танках, а также самоходках Котина, и на самоходках Горлицкого, ставились орудийные системы, разработанные под руководством Петрова.
Надо сказать, что путь к танковой и самоходной артиллерии у Петрова получился весьма извилистым. Слава к нему, как к конструктору артиллерийских систем, пришла еще до войны. Первым крупным успехом стала 152-мм гаубица-пушка МЛ-20, ставшая одним из лучших орудий в своём классе. Вряд ли тогда Петров догадывался, что спустя 5 лет это орудие станет еще и самоходным. До 1942 года МЛ-20 и не рассматривалась как вооружение советских тяжелых САУ, а в итоге ей была вооружена самая массовая тяжелая САУ в истории - ИСУ-152. На одном лафете с МЛ-20 выпускалась еще одна система - 122-мм корпусная пушка обр.1931/37 гг. И у этого орудия была аналогичная судьба, причем это орудие стало еще и базой для создания танковой пушки Д-25. Наконец, под руководством Петрова была создана еще одна ключевая артиллерийская система Красной Армии - 122-мм дивизионная гаубица М-30. Она стала самой массовой советской гаубицей данного класса во время Великой Отечественной войны. Немаловажный факт - М-30, как и МЛ-20, всё еще можно видеть в локальных конфликтах. Такому долголетию можно только позавидовать. Также под руководством Петрова были созданы 107-мм дивизионная пушка М-60 и 152-мм дивизионная гаубица М-10. Они получились менее удачными, нежели указанные выше орудия, но тоже внесли свой вклад во время Великой Отечественной войны. Кстати говоря, именно М-10 стала первым танковым орудием Петрова. Данная система стояла в тяжелом танке КВ-2.
Новый этап в жизни Петрова начался в 1940 году. Связан он с организацией производства 122-мм гаубицы М-30 в Свердловске, на площадке УЗТМ. Ситуация на заводе оказалась столь критичной, что с завода №172 туда направили сразу нескольких конструкторов. Помимо Петрова, в Свердловске оказались Н.Г. Кострулин и А.Н. Булашев, вряд ли они предполагали, что их командировка растянется настолько сильно. Петров на новом месте возглавил заводское КБ. Впрочем, поначалу главной его задачей была организация производства М-30, а также продолжение работ по текущим артиллерийским системам, прежде всего по 203-мм гаубице У-3. Возглавлявший до того заводское КБ В.Н. Сидоренко стал заместителем Петрова, они друг с другом сработались, да и в принципе появление Федора Федоровича на УЗТМ оказало положительное влияние на работы. Уже к началу войны на УЗТМ шло производство М-30, а осенью, один за одним, стали появляться новые проекты. Первым из них стала 85-мм дивизионная пушка У-10, которую разработала троица Петров-Кострулин-Булашев. Дальше конструкторская деятельность только ширилась, поскольку на Урал началась эвакуация целого ряда предприятий. Осенью 1941 года на УЗТМ оказался ряд ленинградских конструкторов-артиллеристов, в их числе были Л.И.Горлицкий и Н.В.Курин. Практически сразу для них нашлась работа: в ноябре 1941 года НКТП дал указание о разработке танковых пушек У-11 и У-12 калибра 122 и 85 мм. Инициатива шла от Ж.Я. Котина. Это был первый случай, когда Петров, Горлицкий и Котин оказались вовлечены в один проект. Дальше были систему У-13 и У-14 для штурмового танка КВ-7. Примерно в это же время Петров получил задание на разработку первой отечественной средней САУ военного периода, по которой до наших дней дошла техническая документация. Впрочем, материалы по этой машине были закопаны в архивах настолько глубоко, что У-20, так назывался этот проект, даже не упоминается в сводном отчете УЗТМ за годы войны.
Тактико-технические требования на разработку опытного образца "самоходного орудия ПТО", ноябрь 1941 года.
Тактико-технические требования на разработку опытного образца "самоходного орудия ПТО", ноябрь 1941 года.
Результатом этой "потеряшки", то ли случайной, то ли намеренной, стало то, что история отечественных средних САУ выглядит несколько иначе. Хотя изначально советская средняя САУ выглядела совсем иначе, нежели многие думают. Летом 1940 года была утверждена разработка истребителя танков с установкой 85-мм зенитного орудия 52-К. Базой для данной боевой машиной являлся средний танк Т-34, который как раз в то время осваивался на заводе №183. Разработка непосредственно САУ возлагалась на завод №8, разработчика и производителя зенитного орудия 52-К. Возглавлял разработку М.Н. Логинов, главный конструктор завода №8. Согласно требованиям, вооружение истребителя танков имело круговое вращение, бортовая броня имела толщину не менее 20 мм. Для разработки машины завод №183 выделял 2 танка Т-34. Свою часть работы завод выполнил, а вот разработка САУ быстро зашла в тупик. Во многом потому, что 28 октября 1940 года не стало Логинова, а без него проект, даже не успевший получить заводской индекс, осиротел. Далее работы по аналогичной машине пошли уже по линии завода №183, начались они в мае 1941 года. В разное время предлагались разные варианты размещения орудия: носителями 52-К предполагались артиллерийские тягачи "Ворошиловец" и АТ-42, также прорабатывался вопрос использования Т-34М. Вариант на базе АТ-42 даже получил индекс (именовался он как А-46), а САУ на базе Т-34М именовалась как СУ-34. Впрочем, дальше бумажных наработок дело не продвинулось. Пока что даже эскизных проектов этих машин найти не удалось, только переписка и текстовое описание.
Работы по харьковским проектам истребителя танков прекратились в сентябре 1941 года. Аналогично заводу №8, завод №183 отправился в эвакуацию. Новым местом базирования стал Нижний Тагил, а завод №8 направили в Свердловск. Так вот, уже 9 октября 1941 года в тематических работах УВНА ГАУ КА значилась "85-мм самоходная артиллерийская установка на шасси из агрегатов танка Т-34 и КВ". Согласно имеющимся данным, боевая масса оценивалась в 25 тонн, а максимальная скорость в 45 км/ч. Первый опытный образец САУ предполагалось получить к июню 1942 года. Стоимость опытной машины оценивалась в 750 тысяч рублей. В эту сумму включались все расходы по разработке и постройке, реальная цена серийной машины была бы в разы ниже. Исполнителем работ являлся УЗТМ.
7-8 ноября 1941 года были утверждены тактико-технические требования на разработку опытного образца "самоходного орудия ПТО". По хорошему счету, требования во многом копировали то, о чем речь шла еще летом 1940 года. Но при этом ГАУ КА с самого начала очень сильно вписала в жесткие рамки исполнителя заказа, коим теперь был УЗТМ (в октябре 1941 года завод переименовали в Ижорский Завод). В требованиях четко было указано вооружение - 85-мм зенитное орудие 52-К, которое ставилось без изменения. Такое впечатление, что составители ТТТ плохо представляли, чего получится, если совместить одно с другим. Иногда задается вопрос, были ли в Красной Армии "ПТ-САУ". Так вот, данное задание, которое свалилось на УЗТМ в ноябре 1941 года, являлось именно этим. Правда, при этом стоит упомянуть тот факт, что упомянутые выше А-46 и иже с ними в переписке проходили и как штурмовые самоходные артиллерийские установки. То есть "всё сложно". Не менее сложной была и ситуация вокруг задания на новый истребитель танков. Дело в том, что 27 декабря 1941 года было подписано постановление ГКО №1070сс "О строительстве завода № 8 Наркомата вооружения", в итоге к моменту, когда работы по истребителю танков подошли к финалу, он был уже не УЗТМ-овский. Это во отчасти объясняет, почему проект не попал в исторический формуляр УЗТМ.
Даже вариант с У-10 требовал проёма для того, чтобы при стрельбе было куда уезжать казенной части орудия.
Даже вариант с У-10 требовал проёма для того, чтобы при стрельбе было куда уезжать казенной части орудия.
Поскольку 5-й отдел Ижорского Завода, так тогда именовалось ОКБ-3 УЗТМ, было занято другими работами, облик истребителя танков стал формироваться к началу января 1942 года. Ведущим инженером машины являлся Кострулин. Также в разработке проекта, получившего обозначение У-20, приняли участие инженеры-конструкторы А.Т. Гинзбург и М.Е. Безусов (последний позже был ведущим инженером по ряду проектов САУ завода №8). Булашев вел проект как начальник 5-го отдела Ижорского Завода, а общее руководство работами было за Петровым. Впрочем, уже 3 января 1942 года, когда был рассмотрен предварительный вариант проекта, он существовал в двух вариантах. Дело в том, что составители требований из ГАУ КА явно не понимали всю неоднозначность задания. С одной стороны, они хотели ставить орудие без изменений, а с другой, получить угол возвышения 30 градусов. Простое наложение орудия на шасси Т-34 (в него тоже запрещалось вносить правки) показывало, что обеспечить требуемые параметры попросту невозможно. Поэтому появилось предложение поставить альтернативное орудие - уже упомянутую 85-мм дивизионную пушку У-10. Как раз к началу января 1942 года была изготовлена опытная батарея из четырех таких орудий. При необходимости завод №8 мог быстро организовать выпуск У-10, благо что орудие было помесью 52-К и М-30.
Самым важным было то, что У-10 оказалась куда более подходящей для поставленной задачи. Посему первый, наиболее приоритетный для Ижорского Завода вариант подразумевал использование У-10 как базы для орудийной установки. Именно он позже именовался как У-20. То, что захотели в ГАУ КА, являлось вторым вариантом. Изначально оба варианта имели расчет боевого отделения из двух человек и максимальный угол возвышения 15 градусов. На совещании 3 января 1942 года было дано указание увеличить расчет до трех человек, оборудовать платформу под размещение не менее 20 патронов калибра 85 мм (по проекту изначально их было 10 штук), а хвостовую часть рубки увеличить. Оба проекта отличались сильным выносом ствола орудия вперед, но в виду требований о неизменности шасси Т-34 переделать его они не могли. Кстати говоря, в Свердловске высказывали мысль о переносе моторного отделения вперед, то есть фактически там тоже пришли к концепции А-46. Но к началу 1942 года АТ-42 уже давно скончался, при этом ГАУ КА выдвигало очень жесткие требования по унификации. Посему в Свердловске исходили из того, что есть.
Финальный вариант проектов семейства У-20 был готов 14 января 1942 года. Как и ранее, приоритетным оставалась установка на шасси Т-34 качающейся части орудия У-10. По итогам доработки угол возвышения увеличился до 27 градусов, то есть почти соответствовал ТТТ. Орудие размещалось в башне, открытой сверху и отчасти сзади, толщину ее лобовой части довели до 45 мм, борта имели толщину 20 мм. Как и требовало уточненное задание, боекомплект в башне составлял 20 патронов, плюс еще 56 в корпусе. С левой стороны рубки размещался наводчик, у которого в распоряжении имелся штатный панорамный прицел ПГ-1. Командир и заряжающий размещались справа, причем даже в этой версии заряжающий являлся самым несчастным человеком в экипаже. Даже более компактная установка У-10 всё равно стояла так, что при стрельбе казенник уезжал за пределы башни. Для этого в корме имелся специальный вырез. В такой ситуации заряжащему приходилось работать вприсядку, причем его голова была хорошей мишенью. Чтобы заряжающий не скучал, в корме сделали установку пулемета ДТ.
Неудобства работы заряжающего в боевом отделении У-20, впрочем, были ничем по сравнению с тем, что представлял собой второй вариант машины - У-20-II. Тот самый, что максимально отражал тактико-технические требования ГАУ КА. У этого варианта имелись несомненные плюсы. Во-первых, вылет ствола за габариты машины составлял всего 100 мм (у У-20 он составлял 780 мм). Во-вторых, толщина лобового листа рубки составила 70 мм. Вот только в техническом проекте дипломатично умолчали, что увеличенная толщина лобового листа являлась вынужденной мерой, фактически получился противовес. В-третьих, имелся телескопический прицел и возможность установки спаренного пулемета ДТ. Еще одним явным преимуществом являлось то, что башня собиралась из плоских листов, то есть по технологичности У-20-II превосходила первый вариант. Плюсами У-20-II оказалась и небольшая высота, составлявшая 2475 мм (У У-20 она составляла 2790 мм). Наконец, максимально использовалось серийное зенитное орудие 52-К. Его производство уже организовали на заводе №8, так что с точки зрения выпуска У-20-II выглядела более выигрышно. Всё это красиво, пока не взглянешь не то, что же получилось. Желание ГАУ КА воткнуть неизменную конструкцию зенитки 52-К привело к тому, что от оси вращения башни до кончика кормовой ниши было 2400 мм. А всё потому, что в этой нише, нет, нишище, помещалось орудие. Аналогично У-20, в кормовом листе ниши имелся вырез, куда улетал казенник при стрельбе. Так вот, улетал он так, что больше 15 градусов угол возвышения было сделать попросту невозможно. А еще эта орудийная установка являлась ночным кошмаром заряжающего. Звали его, судя п всему, Юрий Долгорукий. Видимо, его страданий конструкторскому коллективу показалось мало. Поэтому сверху казенную часть орудия частично закрыли листами брони.
Эскизные проекты У-20 и У-20-II завод, к тому моменту снова ставший УЗТМ, направил сразу в две инстанции - ГАБТУ КА и ГАУ КА. Впрочем, еще до того, как началось рассмотрение этого проекта, в ГАБТУ КА прозвучал тревожный звоночек. 30 января 1942 года заместителю начальника ГАУ КА генерал-полковнику В.И. Хохлову пришло письмо от заместителя начальника технического отдела НКТП С.А. Гинзбурга. В нем он переслал список тем по самоходной артиллерии на 1942 год. Истребителя танков на базе Т-34 в нем не значилось. Его вычеркнули по той причине, что в январе 1942 года все еще шли работы по 85-мм танковой пушке У-12. По мнению руководства НКТП, особый смысл делать еще один проект 85-мм пушки отсутствовал. С ответом, правда, в НКТП явно погорячились: У-12, в виду ряда проблем, так и не построили. Впрочем, Гинзбург явно не ошибся, вычеркнув из списка опытных работ У-20. Неизвестно, что по поводу данной машины сказал Семен Александрович, но вряд ли это было бы что-то хорошее.
Заказчик, то есть ГАУ КА, с ответом повременил. Видимо, в Артиллерийском Комитете ГАУ КА, которому предстояло рассматривать проект, переваривали полученный материал. Саму идею создания башенной САУ там признали верной, но условия работы заряжающих были подвергнуты резкой и вполне справедливой критике. Вооружение У-20 признали нерациональным, поскольку У-10 не была в серийном производстве. В ГАУ КА считали, что это усложнит производство системы, а также скажется на возможности ремонта в полевых условиях. На этом основании орудийную систему У-20-II признали более удачной. Конструктивно же более удачной признали У-20, поскольку условия работы были лучше. Можно, с некоторым ехидством, отметить тот факт, что в ГАУ КА такими витиеватыми выводами пытались умолчать о неудачно сформированном ТЗ. Там признали невозможность установки столь крупного орудия во вращающейся башне, окончательно прикрыв тему У-20 к 23 апреля 1942 года. Но по факту всё было понятно еще 14 апреля. Вины Петрова и его конструкторского коллектива в неудаче с У-20 точно нет. Больше того, разработав У-20 в варианте с У-10, они отчасти даже смогли компенсировать безграмотность ТЗ. Не говоря уже о том, что в Детройте над нашими артиллеристами точно бы потешались. Как раз весной 1942 года шли работы по точно такой же САУ - GMC T35. Та самая, что известна как GMC M10. Вот только создавали ее "танкисты", безо всяких глупостей вроде ненужной унификации. Больше того, всё бы влезло и на шасси Т-34, достаточно было просто сделать установку по типу У-12. Но для осознания бестолковости идеи ненужной унификации пришлось ждать начала 1943 года, когда такая же "унифицированная" СУ-35 оказалась чересчур тесной. Только после этого НКТП развязали руки, а под руководством Петрова создали сначала Д-11, а затем Д-5. И, о чудо, 85-мм орудие влезло даже на шасси Т-34.
Читайте также: