Конструктор и а ларионов
Обновлено: 01.05.2024
Иван Ларионов — брат знаменитого Михаила Ларионова — сегодня еще мало известный, но очень интересный живописец. В настоящий момент мы знаем лишь шесть его произведений: три пейзажа и портрет из собрания Русского музея 1 , и два пейзажа из частных коллекций Москвы и Петербурга. Объединяющая их черта — незаурядная внутренняя экспрессия, выдающая в Иване потенцию крупного мастера. «Он был рожден. художником и артистом, как и я. — вспоминал Михаил Ларионов. — Его одаренность была больше моей и серьезней. Жизнь ему никогда и никак не улыбалась. Стоил же он совсем другого » 2 .
Иван родился в 1884 году в Тирасполе, там же, где и Михаил. Около 1895 года семья перебралась в Москву 3 , где Федор Михайлович Ларионов, отец обоих художников, занял место бухгалтера «Запасной аптеки московского военного округа». Однако его служба продолжалась лишь до 1897 года. В 1898, вероятно, по состоянию здоровья, он был вынужден выйти в отставку. Семья попала в трудное положение. Если до этого Ларионовы жили в помещениях аптеки, находившейся в проезде Чистых прудов, то теперь начались скитания по съемным квартирам: в 1898 году перебрались в Введенский переулок, в 1900 — в Протопоповский 4 . Оба брата достаточно рано начали самостоятельную жизнь. Михаил покинул семью в 1902 году, Иван еще раньше — в 1900. Уже шестнадцати лет он уехал на родину отца, в Архангельск, где избрал профессию моряка.
«В это время и немного ранее, — читаем в записках Михаила Ларионова — он начинает интересоваться искусством и работать. В Архангельске он бывал с перерывами до 1905 года, то живет в родном Тирасполе, то в Москве, остальное время в плавании. В моменты передышек от морских путешествий, обыкновенно зимой или ранней весной занимается живописью. Обыкновенно это в Тирасполе, Но все же одну зиму он занимался живописью в Москве». «Путешествия продолжались с 1900 по 1903 год включительно. Один раз был в Северной Америке. знаю, что был на Кубе и ездил по Гренландии. Обыкновенно путь был один и тот же — из Архангельска по морю до Одессы и обратно. » 5
Михаил Федорович описал биографию брата до 1905 года, когда Иван ушел добровольцем на русско-японскую войну. Однако известно, что в последующие годы он находился в Москве, сделавшись одним из членов ларионовской группы художников, участвовал вместе с М.Ф.Ларионовым на выставках «Союза молодежи”(1910), “Ослиного хвоста”(1912) и “Мишени”(1913), был членом группы “Ослиного хвоста”, подписал манифест “Лучисты и будущники ».
М.Ф.Ларионов не прав, утверждая, что путешествия Ивана продолжались лищь до 1903 года. Он пускался в плавания еще и в 1912 году, о чем сообщила одна из московских газет. Вероятно этим и объясняется факт, что на «Ослином хвосте» у Ивана было шестнадцать работ, а на «Мишени» всего только три: возможно, это были какие-то старые вещи, показываемые Михаилом уже в отсутствии автора.
И все же его работа как живописца продолжалась лишь до начала германской войны, на нее, по словам Михаила, он опять ушел добровольцем. Иван героически воевал, был ранен, стал георгиевским кавалером. Однако война для него закончилась пленом, в котором он пробыл четыре года, вернувшись в Россию лишь в декабре 1918.
В 1915 году Иван в офицерском лагере « Geprüft » в Гейдельберге. Михаил помогает ему продуктовыми посылками сначала из Москвы, затем из Швейцарии. Сохранились письма Ивана к брату и Гончаровой из плена. До Ивана доходят известия об их театральных работах: «Мне говорили, что дягилевцы едут в Америку. Ты тоже?», — спрашивает он брата в декабре 1915 года 6 . «Вы и Миша много работаете и пользуетесь большим успехом, — пишет он Гончаровой из лагеря в Баден-Виллингене в январе 1917. — На Вас и Мишу я немного сердит за то, что не написали ни слова ни о постановке в Москве в Камерном театре, ни о постановсках у Дягилева. Видите, и помимо вас даже сюда доходят о вас слухи. Итак, жду, что Вы сами мне об этом напишите» 7 .
Интересно, что после многих лет общения в Москве и Тирасполе Иван обращается к Гончаровой на Вы. Иван — человек застенчивый, «дикий». Михаил расскажет позднее, как еще в 1903 году пытался приобщить его к среде живописцев, приведя на вечеринку к Машкову. Все кончилось неудачей: уже на следующее утро нелюдимый Иван удерет из Москвы в Тирасполь. Он так и не обзавелся семьей, и в годы пребывания в Москве жил, вероятно, один, либо с матерью и сестрой. По возвращении из плена, Иван попадет в горнило гражданской войны, где в возрасте 36 лет и погибнет. Из переписки М.Ф.Ларионова с матерью известно, что Иван умер «9 марта 1920 года от сыпного тифа на станции Грязи, где он служил помощ . [ ником ] завед . [ ующего ] хозяйством при эпидемическом отряде» 8 . По словам Михаила, жизнь у Ивана «была очень трудная [не лучше, чем у] Святого, имя которого он носил. » 9 (т.е. у Иоа нна Крестителя).
Четыре работы из Русского музея — самые ранние из известных вещей Ивана 10 . Это работы художника-самоучки. Иван Ларионов нигде не учился. В «пейзаже с деревом и холмом» холм, дерево и белое облачко соедины с такой прямотой, какая бывает только на детских рисунках.
Вместе с тем в них очень сильны черты примитива. «Ночной пейзаж с домом», с его светящимся красным оконцем, — типичный продукт наивного воображения. Заметим, что, выбрав прямоугольный кусок мешковины, художник занял картинкой только его центральную часть, не загибая полей на подрамник. Он воспринимает свой холст как своего рода «базарный коврик», украшенный видом пейзажа с домом 11 .
Не менее выразителен «Портрет неизвестного в синей рубахе». С какой безапелляционной энергией сопоставлены там голубые тона рубахи, малиновые — фона и желтые — лица! Песочные усы и скошенные глаза неизвестного персонажа были, очевидно, по достоинству оценены Михаилом: на обороте холста его рукой была позднее сделана надпись по французски : « pseudo-Gorkiy ». Пожалуй, и в самом деле похож !
В начале столетия было немало примеров, когда представители «ученого» искусства непосредственно вырастали из низовых примитивов. Так было с Шагалом, с Машковым, начинавшими как провинциальные вывесочники . Перед низовыми художниками открывался каждый раз индивидуальный творческий путь. Шагалу предстояло прочно войти в орбиту крупнейших мировых мастеров, между тем как Машков в конце 1920-х годов прямиком возвращался к мироощущению примитива. Одновременно появлялись и своеобразные «примитивы с персональным лицом», как Анри Руссо или Пиросманашвили , уже отошедшие от мира «кондового» примитива, но не до конца вошедшие и в мир «ученого» творчества. Один из вариантов такого пути представляли и работы Ивана: рядом с «кинто 12 Пиросмани » и «таможенником Руссо» возникает в искусстве начала ХХ века еще и фигура «моряка Ивана Ларионова».
В 1912 году, после открытия работ Пиросманашвили , Михаил Ларионов живо интересовался аналогичными российскими самородками. Уже очень скоро таковых было отыскано двое: Г.Е.Павлюченко — «бывший рудокоп, а теперь приказчик в одной из колониальных лавок», и Т.Н.Богомазов — «фельдфебель одного из полков московского гарнизона». Его живопись «понятна каждому. и солдат и ценитель искусства одинаково придут от нее в восхищение», — писал о нем М.Ф.Ларионов 13 . В 1913 году он выставлял их холсты на «Мишени» (рядом с четырьмя «клеенками» Пиросмани ), и, возможно, именно теперь Михаил обратил внимание и на ранние опыты брата Ивана, увидев в них обаятельные образцы «наивного» творчества.
Однако два пейзажа из частных собраний производят совсем иное впечатление. Оба — результаты огромного углубления! Наверняка, эти вещи сделаны позже, когда Иван, пересекаясь с братом в Тирасполе или в Москве, имел возможность работать под его руководством. Попав в орбиту «ученого» творчества, Иван поднимался над уровнем примитива, сохранив, однако, и многое от его первобытной стихийности.
В двух последних вещах уже нет незакрашенных наивных полей, их бурая мешковина — своеобразная «основа-земля», на фоне которой мерцают обобщенные краски, как это и бывало у примитивов.
Особенно поражает «Пейзаж с деревьями» (начало 1910-х годов ,ч астное собрание в Москве). У Ивана ни тени «примитивизма», ни грана насмешливого любования наивностью примитивов, помноженного на лукавые утрировки его приемов, как это было у старшего брата. Такими же строгими мастерами были тогда и два других живописца из окружения М.Ф.Ларионова —Г ончарова и Ле Дантю . Возможно, именно эту серьезность мировосприятия имел в виду Михаил, когда писал, что одаренность Ивана «была больше моей и серьезней». От картины веет силой старинных художников — необычайная простота приема и воодушевляющая приподнятость смысла. Спокойствие бурой земли, простертой под синим и серым небом,вспыхивающая белизна цветущих кустов, сдержанная патетичность ветвей деревьев … Е сли свет произведений Михаила Ларионова был выражением благоговения перед постоянно меняющейся текущей жизнью, являла ли она себя в пасущихся гусях или в фигурах солдат под заборами, то у Ивана — плодом эпически-цельного переживания жизни природы, от века верной себе и воспринятой в ее наиболее обобщающих ритмах .
1 Работы эти, в свое время переправленные Л.Ф.Жегиным в Париж вместе с холстами М.Ларионова и Н.Гончаровой, были подарены Русскому музею в 1972 году второй женой М.Ф.Ларионова Александрой Клавдиевной Томилиной. «Я несколько раз бывал в парижской квартире Ларионова, — рассказывает В.А.Пушкарев, в то время директор музея. — В первый раз в 1963 году, когда Михаил Федорович был еще жив. Он находился в больнице, и, узнав о моем визите, хотел со мной повидаться. Сотрудник нашего посольства, который его навещал, не сообщил мне об этом, и в результате наша встреча не состоялась. Но с А.К.Томилиной я встречался несколько раз. В первый же приезд увидел великолепных “Евангелистов” Гончаровой. Мне не составило особенного труда уговорить Томилину подарить их Русскому музею, посколько она в тот период охотно расставалась с вещами Гончаровой. В следующий приезд я получил еще четыре вещи художницы, а еще поздней дошло и до работ Ивана Ларионова. По словам Томилиной, она была уже готова выбросить эти куски мешковины, полуосыпавшиеся и пропыленные. » (Архив В.А.Пушкарева).
3 В этом году «надворный советник» Ф.М.Ларионов впервые появляется в справочнике «Вся Москва». Без сомнения это и был год переезда семьи в Москву. Переселиться в Москву раньше этого времени и не быть отраженным в адресной книге для Ф.М.Ларионова как государственного служащего было бы невозможно. Михаилу в 1895 году было 14 лет, Ивану — 11.
4 В се сведения — из справочника «Вся Москва».
5 Ларионов М. Указ . с оч. С.188.
6 РГАЛИ. Ф.740. Оп.1. Ед.хр.7.
7 Михаил Ларионов — Наталия Гончарова. С.187.
8 Ларионов М. Указ . с оч. С.188.
9 Михаил Ларионов — Наталия Гончарова. С. 187.
10 Даты «1899» на полях этих работ проставлены Михаилом уже во французские годы и не могут быть по настоящему точными.
11 К огда эти работы поступили на реставрацию в Русский музей, первоначально (судя по протоколам реставрационного совета) предлагалось загнуть незаписанные части холстов, придав им вид обыкновенных натурных этюдов. По счастью, от этого отказались, и своеобразие ранних произведений Ивана было сохранено. Незакрашенные части холстов в ряде случаев несут на себе надпись « Ivan Larionov ». Эти слова, написанные латиницей, могли, как и даты, могли появиться тоже только во Франции. Возможно, Михаил Федорович готовил эти вещи для какой-нибудь выставки наивного творчества, не обрезая свободных полей и не закрывая их рамкой.
12 Кинто — мелкий торговец (груз.)
13 Ф.М. «Лучисты»: (В мастерской Ларионова и Гончаровой) // Московская газета. 1913. 1 янв.
Эту статью могут комментировать только участники сообщества.
Вы можете вступить в сообщество одним кликом по кнопке справа.
5 июля 1943 года. Экономика объединённой фюрером Европы сильна как никогда. Тысячи предприятий без остановки работают на усиление военной мощи гитлеровской армии. Цвет немецкой интеллигенции, талантливейшие конструкторы, ведущие учёные в различных сферах науки верят в идею превосходства немецкой нации над остальным человечеством. Они уверены в своём доминирование над «недочеловеками» и надеются на последнее усилие, которое должно доказать всему миру превосходство германской нации. Поражения немецкой армии под Москвой и Сталинградом преподносятся всему миру как досадное недоразумение, особенностями русской зимы. В летней военной компании 1943 года, Германия докажет, что летом, без помощи генерала Мороза, Красная Армия воевать неспособна.
Обстановка на Советско-Германском фронте в это время сложилась так, что казалось действительно, стоит только собрать все немецкие силы в кулак, ударить - и вот оно, доказательство превосходства немецкой военной мысли, промышленности и нации.
К июлю 1943 года на фронте образовался Курский выступ, Курская дуга. Когда ударив со стороны Белгорода и Орла в направление Курска, фашисты могли окружить и уничтожить целых два фронта: Центральный и Воронежский. Это поражение Красной Армии, затмило бы позор немцев под Москвой и Сталинградом. Поставило бы вопрос о дальнейшем военно-политическом союзе некоторых стран с СССР.
К этой решающей битве Германия провела тщательную подготовку. Знаменитым конструктором Фердинандом Порше, были спроектированы и построены семейство самых совершенных и высокотехнологичных танков того времени: «Тигр», «Пантера» и САУ «Фердинанд». По своей огневой и броневой мощи, они значительно превосходили все существующие на то время танки, как советские, так и остальные. Авиаконструкторы совершенствуют свои самолёты для борьбы с Т-34.
Итак, у Германии всё готово на назначенное 5 июля 1943 года решающее наступление. Что делал в это время СССР?
Блестяще сработала советская контрразведка. Советскому главнокомандованию были точно известны время и дата немецкого наступления. Были известны характеристики новейшего немецкого вооружения и характер превосходства танкового зверинца Порше. Казалось всё, можно готовить отступление. Но ко времени Курской битвы, на вооружение авиации КА поступило самим строгим образом засекреченное вооружение: противотанковая авиационная бомба, ПТАБ 2,5-1,5. Применение новейшей авиабомбы, разрешалось только после личного приказа Верховного Главнокомандующего.
Что собой представляло изобретение инженера Ларионова И.А, руководителя Ленинградского ЦКБ-22?
Эта была, как тогда говорили, бронепрожигающая бомба, с взрывателем АД-А, того же Ларионова. Весившая всего 1,5 кг, она была заключена в корпус авиабомбы калибра 2,5 кг, что и отражено в её название. Во время испытаний в 1942 году, она показала такую ошеломительную эффективность, что был издан приказ о засекречивание этого изобретения и немедленного серийного производства. Надо ли говорить, что стоимость её изготовления была относительно мизерной. Для её изготовления не нужны были, ни предельная точность, необходимая для изготовления артиллерийского снаряда, ни дорогостоящих цветных металлов.
Любое предприятие страны могло наладить выпуск этой авиабомбы, что и было сделано. ПТАБ, в годы войны выпускали 160 заводов страны
На тот момент времени, она была самой эффективной противотанковой авиабомбой. Подобного оружия не было ни у кого. Маленькая, легкая бомба прожигала броню толщиной 60 мм, взрываясь затем внутри танка. Самолёт Ил-2 мог брать на борт 190 ПТАБов в кассетах или 220 штук «навалом». Особых навыков бомбометания не требовалось. Достаточно было сыпануть бомбы на скопление или даже одиночный танк. Дальше они сами делали своё дело. Именно после принятие на вооружение ПТАБов, немцы стали называть Ил-2 – «Чёрной смертью», а По-2 – «Ночной ведьмой».
Много или мало 30 уничтоженных «пантер»? Судите сами. К началу Курской битвы было изготовлено 240 «пантер». Танка высокотехнологичного и потому очень сложного и дорогостоящего в производстве. А если учесть, что налёт с применением ПТАБов был совершён силами 2-х воздушных армий, плюс самая мощная на тот период артподготовка по заранее известным целям (спасибо разведчикам), то вы можете понять моральное состояние немецких солдат и офицеров, которые за мгновение до этого считали, что Ивану конец.
Вот так, маленькая и дешёвая бомба перечеркнула надежды нацистов на окончательную победу с помощью новейших вооружений.
Противотанковая авиабомба ПТАБ 2,5-1,5
Действие новой бомбы сводилось к следующему. При ударе о броню танка срабатывал взрыватель, который через тетриловую детонаторную шашку вызывал детонацию заряда взрывчатого вещества. При детонации заряда, благодаря наличию кумулятивной воронки и металлического конуса в ней, создавалась кумулятивная струя, которая, как показали полигонные испытания, пробивала броню толщиной до 60 мм при угле встречи 30° с последующим разрушающим действием за броней: поражение экипажа танка, инициирование детонации боеприпасов, а также воспламенение горючего или его паров. Минимальная высота, обеспечивающая выравнивание бомбы до встречи с поверхностью брони танка и безотказность ее действия, равнялась 70 м.
Литература и источники:
М.И Кожевников. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941-1945гг. Москва. Издательство "Наука", 1977г.
Как вы помните, наши летчики были безпомощны в борьбе с танками. А в середине 1942г. конструктор И.А. Ларионов предложил бомбить немецкие танки не 100-кг бомбами, а посыпать их маленькими кумулятивными бомбочками, получившими впоследствии название ПТАБ-2,5-1,5.
В чем тут хитрость. При весе в 2,5 кг эта бомбочка пробивала броню в 70 мм. А крыша «тигра» - 28 мм, «пантеры» - 16 мм. Бомбочка пробивала броню взрывом, отверстие было маленьким, но в заброневое пространство танка влетали раскаленные газы и капли расплавившейся от огромного давления брони.
Танк загорался. А у горящего танка есть свойство – через некоторое время в нем взрываются боеприпасы, и тогда корпус танка стоит в одном месте поля боя, а башня лежит в другом месте.
И наш штурмовик Ил-2 вместо четырех 100-кг бомб мог брать четыре кассеты с 78 бомбочками в каждой. Ударная волна от их взрыва была небольшой, поэтому Илы могли летать на высоте 25 м, не боясь, что их собьют разрывы собственных бомб, а с такой высоты они могли и прицелиться поточнее. При подлете к танку они раскрывали кассету, и бомбы сыпались на танк, как дробь из ружья в утку. Какая-то бомбочка попадала в танк, а этого было достаточно, чтобы он загорелся.
Но даже этих малокомпетентных и отрывочных сведений Сталину хватило, что понять военную ценность изобретения Ларионова. Генералы заметались, и дело закрутилось в бешеном темпе: 14 апреля 1943 г. они уже подписали акт об испытании ПТАБ-2,5-1,5, и тут Сталин дал задание: к 15 мая, т.е. к моменту, когда дороги просохнут, изготовить 800 тыс. таких бомб! 150 заводов Советского Союза бросились выполнять этот заказ и выполнили.
Дело упрощало вот что. В отличии от снарядов такого же веса эта бомбочка в десятки раз дешевле. Снаряд – это очень точное изделие из высокопрочной стали с очень сложным взрывателем. А ПТАБ-2,5-1,5 теоретически можно было делать хоть деревянной. Если помните, Гудериан учил, что тактическую новинку нужно применять массово, а массово в один месяц можно было изготовить только дешевое изделие. Разумеется, Сталин приказал держать все в тайне и до начала битвы под Курском нигде эту бомбочку не применять.
И вот началась Курская битва, в воздух поднялись наши штурмовики и начали посыпать колонны, предбоевые и боевые порядки немецких танковых дивизий бомбочками инженера Ларионова. Всего за Курскую битву они сбросили на немецкие танки 500 тыс. этих изделий. Каков эффект?
Но мне интересен именно рассматриваемый момент – насколько тактическая новинка Сталина определила исход Курской битвы?
К примеру, в ходе Курской битвы 10 июля 1943 года советская авиация нанесла удар по немецким танкам перед фронтом нашей 2-й танковой армии в районе Первых Поводырей. Наши танкисты захватили поля боя, не дав немцам вывезти подбитую технику для ремонта, и комиссия ее осмотрела. Пикирующие бомбардировщики с бомбами весом 100 и 250 кг уничтожили только пять немецких танков, а штурмовики ПТАБами – 39. А взятый в плен немецкий лейтенант-танкист на допросе показал: «6 июля в 5 часов утра в районе Белгорода на нашу группу танков – их было не меньше сотни – обрушились русские штурмовики. Эффект их действий был невиданный. При первой же атаке одна группа штурмовиков подбила и сожгла 20 танков. Одновременно другая группа атаковала отдыхавший на автомашинах мотострелковый батальон. На наши головы градом посыпались бомбы мелкого калибра и снаряды. Было сожжено 90 автомашин и убито 120 человек. За все время войны на Восточном фронте я не видел такого результата действий русской авиации. Не хватает слов, чтобы выразить всю силу этого налета».
А кое-какие факты для размышления можно почерпнуть и в других источниках. Так, к примеру, издание, расхваливающее танк T-VI«Тигр», сообщает, что ремонтная служба воевавшего в СССР 502-го немецкого батальона тяжелых танков (около 40 «тигров») за 1943-1944 гг. отремонтировала и вернула в строй 102 машины, из которых только у 22 была проломлена броня бронебойным снарядом, а остальные ремонтировались по причине последствий пожаров, т.е. они были поражены кумулятивными снарядами – собственно артиллерийскими или авиабомбами.
Другой источник, описывающий танк T-V«Пантера», сообщает, что в ходе Курской битвы, где этот танк был впервые применен, основная масса «пантер» вышла из строя из-за пожаров, а не от огня артиллерии.
То есть, если считать, что танковые войска Германии были ударной силой вермахта, а ударной силой танковых войск планировались «тигры» и «пантеры», то получается, что под Курском армию Германии лишили ударной силы бомбочки ПТАБ-2,5-1,5. Бомбить «тигры» и «пантеры» наши штурмовики начали 5 июля за 15 минут до начала немецких атак. По «пантерам» есть статистика. В первый же день боев сгорело (не помогло и специальное автоматическое противопожарное оборудование) от 128 до 160 (по разным данным) «пантер» из 240, которые немцы сумели свезти к Курской дуге. Через 5 дней в строю у немцев остались всего 41 «пантера». Без «тигров» и «пантер» преодолеть нашу оборону немцы не смогли и начали отступать, и теперь уже до конца войны они только этим и занимались на всех фронтах. Их отдельные удачные операции уже ничего изменить не могли.
Иван Фёдорович Ларионов (1884-1920) – русский живописец, график, моряк, брат Михаила Фёдоровича Ларионова.
Участник авангардного движения, представитель неопримитивизма. Погиб во время Гражданской войны в России.
Иван Ларионов - брат знаменитого Михаила Ларионова - сегодня еще малоизвестный, но очень интересный живописец. В настоящий момент мы знаем лишь шесть его произведений: три пейзажа и портрет из собрания Русского музея, и два пейзажа из частных коллекций Москвы и Петербурга. Объединяющая их черта - незаурядная внутренняя экспрессия, выдающая в Иване потенцию крупного мастера. «Он был рожден. художником и артистом, как и я. - вспоминал Михаил Ларионов. - Его одаренность была больше моей и серьезней. Жизнь ему никогда и никак не улыбалась. Стоил же он совсем другого».
М.Ф. Ларионов (1881-1964). Собственный портрет Михаила Ларионова.
Открытка. Москва, Издание А.Е. Крученых. 1912 г. Литография. 14,2 х 9,5 см.
Иван Фёдорович Ларионов родился 6 (18 января по новому стилю) 1884 года в уездном городе Тирасполе Херсонской губернии в Российской империи (ныне Тирасполь - столица непризнанной Приднестровской Молдавской республики), там же, где и брат Михаил. В 1893 году отец обоих художников Федор Михайлович Ларионов получил звание полковника медицинской службы и семья перебралась в Москву, где отец занял место бухгалтера «Запасной аптеки московского военного округа». Однако его служба продолжалась лишь до 1897 года. В 1898 году, вероятно, по состоянию здоровья, он был вынужден выйти в отставку. Семья попала в трудное положение. Если до этого Ларионовы жили в помещениях аптеки, находившейся в проезде Чистых прудов, то теперь начались скитания по съемным квартирам: в 1898 году перебрались в Введенский переулок, в 1900 - в Протопоповский. 21 января 1904 года отец скончался от порока сердца.
Систематического художественного образования Иван Ларионов не получил, занимался искусством в основном под руководством брата – Михаила Ларионова. С 1893 года, после переезда в Москву, Иван учился в московской гимназии, а Михаил - в МУЖВЗ. Оба брата достаточно рано начали самостоятельную жизнь. Михаил покинул семью в 1902 году, Иван еще раньше - в 1900. Уже шестнадцати лет он уехал на родину отца, в Архангельск, где избрал профессию моряка и поступил в Архангельское мореходное училище.
Иван Ф. Ларионов (1884-1920). Ночной пейзаж с домом. 1899 г. Холст, масло.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.
Иван Ф. Ларионов (1884-1920). Пейзаж с двумя домами (Деревья). 1899 г.
Холст, масло. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.
Михаил Фёдорович Ларионов. Фотография - Париж, 1917 г.
Отдел рукописей Государственной Третьяковской галереи.
«В это время и немного ранее, - читаем в записках Михаила Ларионова - Иван начинает интересоваться искусством и работать. В Архангельске он бывал с перерывами до 1905 года, то живет в родном Тирасполе, то в Москве, остальное время в плавании. В моменты передышек от морских путешествий, обыкновенно зимой или ранней весной занимается живописью. Обыкновенно это в Тирасполе, но все же одну зиму он занимался живописью в Москве». Не раз обошел на корабле Европу, успел побывать в кругосветном плавании. «Путешествия продолжались с 1900 по 1903 год включительно. Один раз был в Северной Америке. знаю, что был на Кубе и ездил по Гренландии. Обыкновенно путь был один и тот же - из Архангельска по морю до Одессы и обратно. ».
Михаил Федорович описал биографию брата до 1904 года. В 1904-1905 гг. Ларионов-младший как доброволец участвовал в Русско-японской войне. Осенью 1905 года вернулся в Москву в чине прапорщика запаса со знаком отличия - орденом Святого Георгия.
Известно, что в последующие годы Иван Ларионов находился в Москве, сделавшись одним из членов ларионовской группы художников. С 1910 года вместе с братом участвовал в выставках «Союз молодёжи» (1910, Рига); второй Салон B.А. Издебского (1911, Одесса-Николаев-Херсон); «Ослиный хвост» (1912, Москва); «Мишень» (1913, Москва). Подписал манифест «Лучисты и будущники» (1913). На «Ослином хвосте» у Ивана было шестнадцать работ, а на «Мишени» всего только три: возможно, это были какие-то старые вещи, показываемые Михаилом уже в отсутствии автора.
На снимке: М.Ф. Ларионов и Н.С. Гончарова в группе художников (сидят справа в 1-м ряду).
Во 2-м ряду в центре (стоят) В.В. Левкиевский, С.М. Романович, Иван Ф. Ларионов.
Фотография – Москва, осень 1913 г.
Иван Ф. Ларионов (1884-1920). Пейзаж с деревьями. Начало 1910-х гг. Холст, масло.
Частное собрание, Москва.
Иван Ф. Ларионов (1884-1920). Пейзаж с деревом. Начало 1910-х гг.
Холст, масло. Частное собрание, Санкт-Петербург.
М.Ф. Ларионов не прав, утверждая, что путешествия Ивана продолжались лишь до 1903 года. Он пускался в плавания еще и в 1912 году, о чем сообщила одна из московских газет. В 1913 году служил в канцелярии московского градоначальника (А. Крусанов. Русский авангард. М., 2010. Т.I. Кн.2. С.59).
В середине июля 1914 года Иван был призван из запаса в Несвижский полк. Воевал в чине лейтенанта, был ранен, около 1915 года попал в плен, несколько лет провёл в Германии в концентрационных лагерях для пленных офицеров. В 1915 году Иван находился в офицерском лагере «Geprüft» в Гейдельберге. Михаил, который уже в 1915 году уехал из Москвы за границу, помогает ему продуктовыми посылками сначала из Москвы, затем из Швейцарии. Сохранились письма Ивана к брату и Н.С. Гончаровой из плена.
«31 октября 1915 г.
Обервахунгсстелле Фрейбург и Б. XIV Армеекорпс.
Дорогой Миша. Почти всё, о чем пишешь мне в последнем письме, получил в 6 посылках за исключением 1 хлеба Лимбург, ящика сигар и зажигалки, а сверх того, о чем ты пишешь, получил 2 малых коробки компоту и 60 штук папирос. Наверное, это ошибка магазина. Счет из магазина не получил. Большое спасибо, дорогой Миша, за посылки. Будешь писать мне, придерживайся, пожалуйста, формы этого письма и пиши поразборчивее. Поклон Наталии Сергеевне. Желаю всего хорошего. Крепко целую. Твой Ваня».
Участники «Русских сезонов» С.П. Дягилева. Слева направо: стоят – Л.Ф. Мясин, Михаил Ф. Ларионов
и Л.С. Бакст; сидят – Н.С. Гончарова и И.Ф. Стравинский. Лозанна, Швейцария, 1915 г.
До Ивана доходят известия о театральных работах С.П. Дягилева: «Мне говорили, что дягилевцы едут в Америку. Ты тоже?», — спрашивает он брата в декабре 1915 года. «Вы и Миша много работаете и пользуетесь большим успехом, - пишет он Гончаровой из лагеря в Баден-Виллингенев январе 1917 г. (Он всегда называл Гончарову только на Вы). - На Вас и Мишу я немного сердит за то, что не написали ни слова ни о постановке в Москве в Камерном театре, ни о постановках у Дягилева. Видите, и помимо вас даже сюда доходят о вас слухи. Итак, жду, что Вы сами мне об этом напишите».
В декабре 1918 года Иван Ларионов вернулся из плена в Москву.
Иван Ф. Ларионов (1884-1920). Пейзаж с деревом и холмом. Конец 1900-х гг. Холст, масло. 51,5 х 73,5 см.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.
Достоверных произведений Ивана Ларионова сохранилось немного. Четыре работы из Русского музея - самые ранние из известных вещей Ивана Ларионова. Это работы художника-самоучки. Иван Ларионов нигде не учился. Среди них - живописные «Ночной пейзаж с домом», «Пейзаж с двумя домами», «Пейзаж с деревом и холмом» (все - ГРМ), датированные 1899 и 1900-1910-е ггг. (даты на холстах проставлены позднее, вероятно, М. Ларионовым, и вызывают серьёзные сомнения).
Не менее выразителен «Портрет неизвестного в синей рубахе» (ок.1910, ГРМ), возможно, экспонировавшийся на втором Салоне Издебского. С какой безапелляционной энергией сопоставлены там голубые тона рубахи, малиновые — фона и желтые - лица! Песочные усы и скошенные глаза неизвестного персонажа были, очевидно, по достоинству оценены Михаилом: на обороте холста его рукой была позднее сделана надпись по французски: «pseudo-Gorkiy». Пожалуй, и в самом деле похож!
Иван Ф. Ларионов (1884-1920). Портрет неизвестного в синей рубашке (Автопортрет?).
Ок.1910 г. Холст, масло. 74 х 62 см. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.
Известны также автолитографии Ивана Ларионова на темы живописных произведений, изданные А.Е. Кручёных в виде открыток в 1912 году. В живописных пейзажах Ларионова-младшего заметно влияние творчества его брата, в портрете и графических работах проявляется своеобразие приёмов письма. Неопримитивизм как концепция смыкается с органической манерой самоучки – стремлением к сильной (не всегда оправданной) деформации, брутально-упрощённой трактовке предметов, яркой условной «раскраске»; в портретах - к выразительному, грубоватому типажу. На выставках начала 1910-х произведения Ивана Ларионова входили в число наиболее осуждаемых за «дикость» и «некультурность».
Иван Ф. Ларионов (1884-1920). Пейзаж. Открытка. Издание А.Е. Крученых, 1912 г. Литография. 9,1 х 14 см.
Иван Ф. Ларионов (1884-1920). Порт. Открытка. Издание А.Е. Крученых, 1912 г. Литография. 9,1 х 14 см.
Две редкие литографированные открытки Ивана Ларионова выставлялись со скромной оценкой 600–1500 рублей и стартовали с рекордным превышением нижней границы эстимейта, точнее, с 10.000 рублей по заочной ставке. На любом другом аукционе такой старт почти наверняка оказался бы и финишем (с комментариями из зала вроде: ничего себе, как дорого!), но филокартистов он лишь раззадорил: с заочным биддером вступили в спор четверо претендентов в зале и один телефон. Победу, предложив ставку 55 000 рублей, одержал зал.
(Аукционный дом «Русская эмаль», Москва, 2015 г. Оценка аукциона (эстимейт): 600–1500 руб.
Цена продажи: 55.000 руб. за две открытки).
С начала 1919 года Иван Ларионов служил помощником заведующего по хозяйству в «эпидемическом отряде»,
в составе которого выехал в Курскую губернию.
Иван Фёдорович Ларионов скончался 9 марта 1920 года от сыпного тифа на станции Грязи Липецкого уезда
Тамбовской губернии.
А.Е. Ковалев. Михаил Ларионов в России. 1881-1915 гг. Монография. Науч. редакция,
уточн., доп., послесловие В.С. Турчина. Москва, Галерея «Элизиум», ООО «КомпьютерПресс»,
2005 г. Стр. 13, 23, 30, 63, 180, 324, 556-557 и др.
Литература:
Из записей и воспоминаний М.Ф. Ларионоваи Н.С. Гончаровой разных лет //
Михаил Ларионов – Наталия Гончарова. Шедевры из парижского наследия. Живопись. Предисл., публ. и комм. А.Г. Лукановой. М., 1999; Г.Г. Поспелов. Моряк Иван Ларионов // Наше наследие. 2002. № 62; А Крусанов. Русский авангард. Боевое десятилетие. М., Новое литературное обозрение, 2010. Т.I, Кн.2. С.59.
Работа с молодёжной сборной России на МЧМ-2021 — первый самостоятельный тренерский опыт Игоря Ларионова, который он получает только в 60 лет. Зато опыта игрового Профессору не занимать. Он был лидером ЦСКА в 80-е, а затем звездой «Детройта» и членом знаменитой «Русской пятёрки» «красных крыльев». Четырежды выигрывал чемпионат мира, становился двукратным олимпийским чемпионом, брал Кубок мира и трижды поднимал над головой Кубок Стэнли. В 41 год Ларионов в качестве капитана выводил сборную России на олимпийский хоккейный турнир в Солт-Лейк-Сити, а в НХЛ играл до 43 лет.
А начиналась длинная и богатая на победы карьера Профессора в конце 70-х, когда талантливый уроженец Воскресенска закрепился в составе родного «Химика» и проложил себе дорогу в молодёжную сборную СССР. Вспоминаем, как Ларионов играл на МЧМ.
Международный дебют за советскую команду у 17-летнего Ларионова состоялся ещё на юниорском чемпионате Европы 1978 года. Сборная СССР тогда в эпичном матче уступила золото хозяевам турнира финнам (поражение 5:6 во втором овертайме), а будущий Профессор набрал 3 (2+1) очка в пяти матчах и попал на карандаш к главному тренеру молодёжки Виталию Давыдову.
Через год Ларионов, закрепившийся к тому моменту в основе «Химика», поехал в Швецию на свой первый МЧМ. Далеко не самый габаритный, но невероятно умный и техничный центрфорвард забросил первую шайбу СССР на том турнире, положив начало разгрому Норвегии. В начале третьего периода Ларионов оформил дубль, сделав счёт 8:0 (итог — 17:0), но на этом голевые свершения воскресенского нападающего закончились.
В других матчах предварительного раунда Советы расправились с США (7:1) и Чехословакией (9:1), а на финальном этапе переиграли финнов (4:2), шведов (7:5) и сыграли вничью повторный матч с чехами (2:2), опередив в результате хоккеистов из «братской» республики на одно очко и забрав золотые медали. Ларионов в этих играх набрал только три очка за голевые передачи и ушёл в тень Владимира Крутова, Анатолия Тарасова и Вячеслава Рьянова. Будущий партнёр Ларионова по знаменитому звену КЛМ и вовсе стал лучшим бомбардиром турнира с 14 (8+6) баллами в шести матчах.
Сборная СССР в третий раз подряд выиграла МЧМ (и в шестой, если учитывать неофициальные турниры), а через год Ларионов был в числе тех четырёх советских хоккеистов, которые приехали в Финляндию защищать титул. Помимо Игоря из прошлогоднего победного состава в Хельсинки были Крутов, Головков и вратарь Сапрыкин.
Новый наставник молодёжки Юрий Морозов объединил «армейца» Крутова и «химика» Ларионова, и эта убойная связка стала двигателем сборной СССР. На предварительном раунде советская команда уверенно обыграла Швейцарию (6:0) и Канаду (8:5), а также сломила сопротивление упрямых финнов — 2:1, победная шайба на счету Ларионова. В финальном раунде СССР разгромил Чехословакию (6:2) и дожал шведов (2:1), выиграв очередное золото МЧМ.
Ларионов на этом турнире уже был героем первого плана советской команды. Он по разу забил финнам, канадцам и чехословакам, а также помог партнёру Крутову во второй раз подряд стать лучшим бомбардиром и нападающим МЧМ. Сам будущий Профессор тоже удостоился особого признания и вошёл в символическую сборную турнира вместе с Крутовым и шведом Лообом.
К 19 годам Ларионов стал двукратным чемпионом мира среди молодёжи, что наверняка прибавило ему уверенности и поспособствовало скорому подъёму по карьерной лестнице. В сезоне-1980/1981 Игорь стал лучшим бомбардиром «Химика», а летом перебрался в ЦСКА Виктора Тихонова, где воссоединился со своими будущими многолетними партнёрами по «армейскому» клубу и сборной СССР Макаровым и Крутовым.
Теперь Игорь Николаевич сам тренирует лучшую российскую молодёжь, прививает ей тот хоккей, в который сам играл с юного возраста. У Ларионова мало тренерского опыта, зато ему точно есть чем поделиться с подрастающим поколением. И очень хочется, чтобы молодёжная сборная России сейчас впитала не только модель игры по Ларионову, но и его гигантский победный опыт. В советское время успехи на МЧМ были обыденным делом, но сейчас мы их уже заждались.
Читайте также: