Конструктор ракет андрей ильич башкирцев

Обновлено: 05.05.2024

Космические разработки были самой засекреченной темой в СССР, поэтому съёмки драмы «Укрощение огня» проходили под пристальным вниманием органов госбезопасности. Сценаристом и режиссёром первого фильма о советской космонавтике был Даниил Храбровицкий — фронтовик, журналист, автор сценариев к фильмам «Чистое небо» и «Девять дней одного года». Он считал, что для кино самая важная тема — прогресс человечества, а герои должны быть его факелами — освещать путь, вести за собой, ярко гореть и быстро сгорать… В основу драмы «Укрощение огня» легла биография именно такого человека — инженера-конструктора Сергея Королёва. В фильме он фигурирует под именем Андрея Башкирцева, так как настоящие имена работников космической отрасли в то время были государственной тайной.

Главным консультантом фильма стал конструктор Борис Черток, ближайший соратник Сергея Королёва. Он быстро нашёл общий язык с режиссёром, несмотря на то, что их совместная работа сопровождалась нескончаемыми спорами. Черток стремился к правде жизни, Храбровицкий же был связан пристальным вниманием цензуры — ему приходилось работать очень аккуратно, чтобы съёмки вообще не закрыли. Например, конструктор попытался добавить в сценарий рассказ о репрессиях, которым подвергался Королёв, но ему прямо сказали, что для фильма это не имеет никакого значения… Не вошёл в фильм и серьёзный конфликт конструктора с коллегами — нужно было создать образ талантливых идеалистов, объединённых общим делом. Но всё-таки сценарий был серьёзно переписан, а Башкирцев превратился в собирательный образ — его прототипом стал не только Сергей Королёв, а ещё и конструктор двигателей Алексей Исаев. Сам консультант фильма в титрах был указан под вымышленной фамилией Костюк.

«Укрощение огня», к/с «Мосфильм», 1972, реж. Д. Храбровицкий

Режиссёр допускал художественный вымысел только в личных отношениях героев, а всё, что касалось их работы, стремился снять в реальных условиях космодрома Байконур. Для этого ему пришлось долго пробивать заслоны КГБ, которое курировало весь съёмочный процесс, но в конце концов добился специального допуска и на Байконур, и на ракетный полигон Капустин Яр.
На съёмочных площадках сценарий внимательно читали и вносили свои правки и предложения, правда, касающиеся технических моментов. Большинство замечаний было к декорациям — оборудование командного пункта Байконура и центра управления создавалось специально для съёмок и только отдалённо напоминало настоящее. График съёмок зависел от работы космодрома, а в дни испытаний всю съёмочную группу от греха подальше увозили на рыбалку и шашлыки.

«Укрощение огня», к/с «Мосфильм», 1972, реж. Д. Храбровицкий

Чтобы в объектив не попадали секретные объекты и сооружения, точки съёмок вычислялись с точностью до миллиметра. Операторам приходилось тяжело — секретным было практически всё, а любое лишнее движение камеры могло стать нарушением госбезопасности. Ради выразительного кадра они то и дело снимали непонятные, но завораживающие конструкции, а потом кураторы со словами «мы даже жёнам не рассказываем про то, что вы тут наснимали» вырезали и уничтожили около 1 000 метров плёнки… Руководители съёмок пытались отстоять хоть что-то, но службы космодрома были непреклонны — любой кадр мог привлечь внимание иностранной разведки. Однако, все старты и аварийные пуски ракет были настоящими, чего не показывали даже в документальных фильмах.

«Укрощение огня», к/с «Мосфильм», 1972, реж. Д. Храбровицкий

Драма «Укрощение огня» вышла в прокат к 11-летию со дня полёта Юрия Гагарина. В фильме роль первого космонавта сыграл один из консультантов фильма, сотрудник Байконура Анатолий Челомбитько. Он был внешне похож на Гагарина из-за чего постоянно попадал в нелепые ситуации — у него просили автограф, шептались за спиной, пытались познакомиться на улицах. Снимался Челомбитько в знаменитом оранжевом скафандре первого космонавта.

В семидесятых годах на экраны нашей страны вышел знаменитый фильм "Укрощение огня". Его видели многие, но мало кто знал, что прототипом главного героя фильма, ракетного конструктора Андрея Башкирцева, послужил не только С.П. Королев (имя Королева приходило в голову в первую очередь), но и другой выдающийся конструктор — Алексей Михайлович Исаев.

Алексей Михайлович Исаев — выдающийся инженер, создатель ракетной и космической техники и вместе с тем ярчайшая личность, наделенная в какой-то удивительной гармоничности истинно светлыми человеческими качествами, сделавшими его подлинным лидером в делах и снискавшими ему глубокое уважение и любовь сотрудников, а также многих, кому посчастливилось общаться с ним.

Малая родина Алексея Михайловича — Санкт-Петербург. Там он родился 24 октября 1908 года в семье приват-доцента юриспруденции университета. Семья Исаевых жила в Петербурге до 1918 года. Глава семьи был специалистом по уголовному праву и, видимо, мог прогнозировать развитие событий. Решение покинуть Петроград и уехать в деревню семья восприняла как единственно правильное. Переехали в деревню Мстера Владимирской губернии — родное место няни детей. Там Исаевы организовали школу. У них был огород, корова. Жизнь шла своим чередом.

Постепенно обстановка в стране становилась спокойнее, и семья переехала в Москву вслед за отцом, которого пригласили в Московский государственный университет. Высшее инженерное образование Алексей Исаев получил в Горной академии, которую окончил в 1931 году. Видимо, на выбор повлияло мнение отца и то, что специальность горного инженера традиционно считалась одной из наиболее престижных еще со времен Петра I.

«Попадание» Исаева в авиацию проходило не просто, он постоянно наталкивался на отказы кадровиков. Наконец, после прямого обращения к директору 293-го авиационного завода в Химках вопрос решен — Исаева приняли. Там судьба свела его с авиаконструктором В.Ф. Болховитиновым. Виктор Федорович был яркой личностью, разбирался во всех тонкостях аэродинамики и строительной механики самолетов, обладал обостренным чувством нового. Наверное, это и привлекало к нему талантливых молодых инженеров. КБ Болховитинова стало прекрасной школой, из которой вышли видные советские ученые и конструкторы ракетной и космической техники: В. Мишин, Б. Черток и К. Бушуев, впоследствии ближайшие сподвижники С. Королева.

Незаурядные способности быстро выделили Исаева в число лучших работников КБ, и его назначили ведущим конструктором опытного истребителя, который мог развивать скорость свыше 700 км/ч. Ракетной техникой Алексей Михайлович начал заниматься позже — с инициативного проекта истребителя-перехватчика с жидкостным ракетным двигателем (ЖРД), выполненного совместно с А. Березняком и названного «БИ» (от начальных букв фамилий создателей). Впоследствии, уже после войны, А. Березняк стал главным конструктором целого ряда боевых крылатых ракет, стоявших на вооружении ВВС и ВМФ, а двигатели для них были разработаны под руководством главного конструктора А. Исаева.

В стране в эти годы работало небольшое по численности КБ Л. Душкина, занимавшееся разработкой ЖРД, но только самолетных. Этот коллектив стал головным по двигателю для БИ. Исаевцы отвечали за баки и топливную арматуру. Самолет надо было построить быстро — обстановка для страны была тяжелая. Правительство дало всего один месяц. Машину в срок выкатили из цеха, но двигатель для нее не был готов. Не был он готов и через год, несмотря на все усилия коллектива Душкина. Только в 1942 году боевой летчик Г. Бахчиванджи поднял в воздух этот самолет с аэродрома Кольцово близ Свердловска. Он взлетал еще шесть раз. Последний полет, где была достигнута наибольшая скорость — свыше 800 км/ч, окончился трагически: самолет внезапно вошел в пике и врезался в землю. Пилот погиб.

Причиной тому, как стало ясно позже, было несоответствие аэродинамической формы крыла скоростям полета, при которых уже возникали так называемые местные скорости звука, не только уменьшавшие подъемную силу крыла, но и приводящие к возникновению пикирующего момента. Тогда же грешили на двигатель и передали разработку ЖРД и двигательной установки в целом Исаеву.

Весной 1943 года коллектив КБ Болховитинова возвратился с Урала в Москву. Исаева назначили начальником и главным конструктором вновь созданного отдела ЖРД. В качестве «жизненного пространства» отдел получил три стены недостроенного ангара. Рабочие помещения и испытательные стенды пришлось строить самим. Меньше чем за год предстояло создать для самолета двигательную установку РД-1 — ЖРД многократного включения с регулируемой тягой от 1100 до 400 кг с удельным импульсом не ниже 200 с и ресурсом работы не менее 30 мин. Все было сделано в срок и соответствовало заданным требованиям. Важно отметить, что для выполнения всей программы работ, включая два летных испытания, потребовалось всего четыре экземпляра двигателя. Такой экономный подход к расходованию материальной части при отработке с тех пор стал характерным для исаевского стиля работы.

Создание двигателя РД-1 и двигательной установки для самолета БИ обеспечило Алексею Михайловичу признание и выдвинуло его в число ведущих специалистов и руководителей в области ракетного двигателестроения в стране.

Следующей ступенью в жизни Исаева и руководимого им коллектива был двигатель У-1250, созданный в 1945 году и определивший, по сути дела, основные принципы построения ЖРД современного уровня, ставшие азбукой двигателестроения. Это — плоские головки камер сгорания с множеством центробежных форсунок, обеспечивающих высокое качество смешения жидких окислителя и горючего; создание более холодного пристеночного слоя за счет обогащения периферийной зоны горючим; тонкие, жестко связанные между собой сваркой оболочки, образующие конструкцию камеры сгорания и сопла, и полностью сварная конструкция двигателя. Такие новшества позволили разработчикам не только резко уменьшить вес ЖРД, но и перейти к высоким давлениям и широкому использованию для этого турбонасосных систем подачи, а технологам — создать новые технологические процессы и способы связи оболочек.

Вооруженный этими знаниями и опытом, Исаев в 1946 году, возглавляя одну из групп советских специалистов по изучению трофейных образцов ракетной техники, смог по достоинству оценить достижения немецких конструкторов. Он понял, что наступило время применять ЖРД именно на ракетах. Тем не менее, после возвращения из Германии Исаев руководил созданием двигателя и двигательной установки четырехметрового сверхзвукового самолета-модели для исследовании в области аэродинамики сверхзвука (они, кстати, прояснили причину катастрофы БИ), а также стартового ускорителя многократного использования СУ-1500 для тяжелых бомбардировщиков. Эти работы закончились к 1948 году.

В то время страна крайне нуждалась в таком перспективном оружии обороны, как зенитные управляемые ракеты (ЗУР). Именно здесь, несмотря на прилагаемые усилия, не было никаких успехов: ни по самой ракете, ни по системе управления, ни по двигателю. Положение надо было срочно исправлять.

Видимо, поэтому, еще до того как И.В. Сталин в июне 1950 года принял решение о строительстве системы противовоздушной обороны Москвы, Д.Ф. Устинов, в те годы министр вооружений, пригласил Исаева в институт своего ведомства — НИИ-88 (теперь ЦНИИмаш) начальником 9-го отдела и главным конструктором ЗУР. Там уже работал начальником 3-го отдела и главным конструктором С. Королев.

Приглашение было принято, и Исаев с «костяком» своего КБ переместился из Химок в Калининград Московской области. За переездом последовало строительство испытательной базы, организация опытного цеха, обустройство помещений для конструкторов. Исаевцы получили в свое распоряжение двухэтажное ветхое здание, оставшееся еще с довоенных времен от КБ П.О. Сухого. Рядом — молодой сосновый лесок, где и развернулось интенсивное строительство испытательных стендов. Работа велась так быстро, что к моменту получения задания на разработку двигателя для ЗУР, главным конструктором которой был назначен С.А. Лавочкин, испытательные стенды были готовы.

Для ракеты требовался двигатель с тягой, регулируемой от 8 до 2,5 т. Решение задачи начали с попытки создать двигатель в однокамерном варианте, обещавшем наивысшие параметры для ракеты. Однако здесь впервые столкнулись с совершенно неизведанным тогда явлением — разрушением камер сгорания в первые секунды работы. Поначалу никакие конструктивные изменения не приводили к положительному результату. Потом стало понятно, что причиной взрывов являлась высокочастотная неустойчивость, присущая относительно большим камерам с высокими смесительными характеристиками. В то время задачу удалось решить путем перехода к четырехкамерному двигателю с тягой каждой 2 т. Ракета с ним прошла всесторонние испытания и была принята на вооружение в конце 1952 года. С тех пор долгие годы небо Москвы находилось под охраной ракет комплекса С-25 «Беркут», двигатели для которой разработал А.М. Исаев.

Однако проблему, с которой тогда столкнулось КБ, требовалось преодолеть. Исаев нашел решение путем введения в зону головки однокамерного восьмитонника «креста» — перегородок, разделяющих ее объем на четыре отсека. Прием оказался настолько эффективным, что впоследствии применялся во всех исаевских конструкциях.

Успех в создании такого двигателя немедленно вызвал интерес Королева. Он предложил разрабатывать баллистическую ракету, работающую на высококипящих компонентах, хранимую и транспортируемую в заправленном состоянии, будущею Р-11. А затем на ее основе — Р-11ФМ — первую советскую ракету морского базирования. Здесь, помимо однокамерного двигателя, к соплу которого непосредственно крепились газовые рули, была разработана облегченная система подачи компонентов, основанная на получении горячих газов для вытеснения окислителя и горючего из баков, нейтральных к соответствующему компоненту. Такая система, по сути дела, завершила все работы по вытеснительным системам подачи и дала неоценимый опыт для последующих, связанных с созданием полностью двухкомпонентных двигателей с турбонасосными системами подачи.

Быстрое освоение особенностей проектирования и испытаний быстроходных насосов и турбин позволило А. Исаеву объявить 1954 год — годом турбонасосных агрегатов (ТНА) и принять к разработке новые двигатели уже с ТНА: для второй ступени новой зенитной ракеты В-75 с подвижным наклонным стартом, а четырехкамерный — для первой (ускорительной) ступени межконтинентальной крылатой ракеты «Буря».

Следующий год он объявил годом замкнутых гидравлических систем регулирования. Причем успех в создании агрегатов регулирования позволил начать разработку новых двигателей для крылатых и баллистических ракет, у которых при регулировании тяги и различных воздействиях на ракету при ее полете сохранялись требуемые соотношения компонентов топлива.

Алексеи Михайлович всегда формулировал основополагающие положения — такова была его натура лидера. Наверное, поэтому он стал передавать накопленный опыт другим. Он инициировал создание ОКБ С. Косберга, появление тематики по ЖРД в ОКБ С. Туманского и С. Изотова, передал проектную и конструкторскую документацию по новым разработкам в ОКБ В. Глушко. Такой альтруизм и такая щедрость вызывают уважение.

Шли годы, росла квалификация сотрудников, и рос авторитет ОКБ Исаева. Сам он неизменно брал на себя руководство главными направлениями, выдвигал ключевые идеи. Так, он предложил запускать двигатель ракеты морского базирования непосредственно в шахте подводной лодки; его компоновочные решения позволили почти на 100 процентов использовать объем шахтного пространства. Это касалось и создания автономных двигательных установок для космических объектов.

Для Исаева и его ОКБ «пришествие» в космическую технику произошло в конце ноября 1958 года, когда Королев предложил разработать для пилотируемого спутника «Восток» тормозную двигательную установку (ТДУ). Она понадобилась, чтобы возвратить космонавта на Землю за счет уменьшения орбитальной скорости примерно на 150 м/с. Задача была исключительно ответственной и содержала множество неизвестных. Но предложение было принято, и менее чем через полтора года ТДУ была готова к полету и испытана на объекте 1КП (1-й конструкторский «пустой») в середине мая 1960 года. После этого ТДУ работала в космосе более 75 раз, включая исторические полеты Юрия Гагарина, Германа Титова и других наших космонавтов. И ни разу не было из-за нее каких-либо аварий. Тут надо сказать, что отработку ее провели всего-то на двенадцати ТДУ. В этом нашли воплощение идеи и методы многофункциональных испытаний, когда отработка комплексов ведется ступенчато: узлы, агрегаты, отдельные системы двигателей, двигатели, двигательные установки. Такой подход уже на стадии первых испытаний комплексов обеспечивал очень высокую исходную надежность — порядка 0,99.

Второй по времени и значимости «космической работой» исаевцев была корректирующая и тормозная двигательная установка (КТДУ) для посадки автоматической лунной станции. Лунная эпопея продолжалась три года с большими трудностями и завершился успехом лишь 3 февраля 1966 года уже после смерти Королева.

В шестидесятые годы ОКБ Исаева создало несколько поколений корректирующих двигательных установок (КДУ) космических аппаратов, предназначенных для полета к Марсу и Венере, новое поколение корректирующих, сближающих и тормозных двигательных установок (КС ТДУ) примененных на «Союзах», «Прогрессах», «Салютах», «Мире», МКС и межпланетных космических аппаратах «Луна», «Марс», «Венера», «Зонд». Он сделал бы еще больше, но умер, не прожив и 63 лет.

Вы хотите зарегистрироваться?

информация о фильме

Даниил Храбровицкий

Сергей Вронский

Андрей Петров (II)

Кирилл Лавров , Ада Роговцева , Игорь Горбачёв , Андрей Попов , Игорь Владимиров , Иннокентий Смоктуновский , Всеволод Сафонов , Зиновий Гердт , Светлана Коркошко , Игорь Петровский , Юрий Леонидов , Пётр Шелохонов , Андро Кобаладзе , Галикс Колчицкий , Л. Лындин , Вера Кузнецова , Евгений Матвеев , Вадим Спиридонов , Евгений Стеблов , Валентина Хмара , Владимир Диянов

Широкоформатный фильм посвящен развитию советского ракетостроения и космонавтики. Герой фильма - главный конструктор Андрей Башкирцев, человек большого таланта и энергии, посвятивший себя освоению космоса.

последнее обновление информации: 16.08.20

трейлер >>

критика

Герой картины - Андрей Башкирцев в талантливом исполнении популярного артиста Кирилла Лаврова. Собственно, весь двухсерийный фильм посвящен рассказу о его жизни. Андрей Башкирцев из тех, кто считает себя «революцией мобилизованным и призванным», сопричастным требованиям эпохи, ответственным за ее свершения. Он — весь в движении, в порыве, в неукротимом стремлении к великой цели, пути к осуществлению которой еще не ясны для передовых умов человечества.
К осознанию этой цели вела Башкирцева сама жизнь. Еще там, в Крыму, совсем юным, строил он планеры (и упал с одним из них при полетел создал чертежи самолета (оказавшиеся технически неграмотными). Еще там, в Магнитогорске, приехав на строительство первого советского металлургического гиганта, слушал лекции Карташова, энтузиаста ракетостроения и своего будущего учителя (3. Гердт), о полетах на Марс. Потом, уже в Москве, вместе они конструировали и запускали — часто неудачно — первые советские метеорологические ракеты, и Башкирцев увлекся идеей создания реактивного самолета, который летал бы в заоблачных высях стратосферы. Никто не разделял его веры в такую машину, и только поддержка, благословение великого Циолковского (И. Смоктуновский) окрылили изобретателя, навеки приковали его к проблемам освоения новых видов энергии, освоения Космоса. Но решением этих проблем можно было заняться только пройдя через горнило Великой Отечественной войны, и ученый-патриот конструирует боевые реактивные воздушные корабли, знаменитую грозную «катюшу».
Так вместе с героем, который вобрал в себя черты многих, кто прошел этот путь в действительности, проходим мы длинный, тернистый путь от первых замыслов — до запуска первых спутников Земли, до триумфального первого полета первого — советского — космонавта в просторы Вселенной. И никогда еще все это, вплоть до реального космодрома и реального запуска могучих ракет, не было показано на экране так подробно и убедительно. При этом Главный конструктор Башкирцев показан не как стопроцентный «положительный» герой, а как живой человек, со всеми особенностями сильного своего характера, со всеми слабостями, присущими человеку, со всей сложностью, неустроенностью личной семейной жизни. И показан он не в вакууме своей гениальности и непререкаемости своего авторитета, а в окружении друзей, соратников, коллектива, достойного своего Главного. Вот его заместитель и близкий друг Огнев (И. Горбачев). На первый взгляд, ученый довольный собой, всегда готовый к острой шутке, к резкому слову правды, но способный к глубоким переживаниям, разделяющий заботы, радости и огорчения друга. Вот представитель ЦК Логунов (А. Попов), человек, мыслящий широко, масштабно, заслуженно уважаемый окружающими. Вот кадровый представитель военного ведомства Головин (И. Владимиров), который порой кажется консервативным, излишне осторожным, но на деле соединяет трезвый расчет, холодный ум с горячим, преданным делу сердцем. Все они работают в исключительных условиях — строгой секретности, огромной ответственности, широкого к ним доверия, и даже самые крупные из них вынуждены оставаться безвестными, и о роде их занятий не следует знать многим. Повествование в целом ведется без ложного пафоса, создавая ощущение полной достоверности, подлинности происходящего.

Вы хотите зарегистрироваться?

актеры и роли

Вы хотите зарегистрироваться?

Ошибка

трейлер >>

кадры из фильма >>

дополнительная информация >>

обсуждение >>

. Фильм единственно потому и интересен, что Лавров играет "мысль", а это чертовски сложно и у единиц получается. Не было бы этой "мысли" в его исполнении - всё бы развалилось на. читать далее>>

Вот как раз водитель и показывал фотографии тех кого ему довелось возить на этой машине и не смотря на моё болезное состояние я очень хорошо помню кто был на них изображён.Попал не совсем случайно, мои. читать далее>>

Видители Andrey_V ляпчев , я не катался в этой машине по нашему Крыму,меня увозили родители ,дело в том что тогда у меня была очень высокая температура на фоне жуткой ангины, знаю что на этой машине ездили. читать далее>>

. А за кем же была закреплена эта машина, когда вы в ней катались по Крыму? Тем более, что если речь идёт о конце 60-х, значит после гибели Гагарина прошло совсем немного времени. Раскройте уж тогда. читать далее>>

«Укрощение огня» — художественный фильм, снятый по мотивам биографии конструктора ракет С. П. Королева.

Содержание

Краткое описание

События фильма описывают историю освоения космоса в СССР с 1920-х по 1960-е годы. Картина начинается с первых пробных запусков самодельных ракет и заканчивается полётом первого человека в космос.

В фильме «Укрощение огня» впервые была приоткрыта завеса секретности над ракетно-космической промышленностью СССР. Под вымышленными именами героев фильма скрывались засекреченные в то время имена конструкторов ракет и ракетной техники. Их роли, после строгого отбора, исполняли актёры, которых утверждали на роль лишь после согласования с тогдашним правительством СССР.

Интересные факты

Окончательное разрешение на выход фильма было дано Устиновым после закрытого просмотра у Брежнева. Фильм вышел в прокат в СССР на 11-ю годовщину полёта Гагарина в апреле 1972 года. Урезанная версия фильма в 1973 году была отдана в заграничный прокат. Именно эта урезанная версия сейчас выпущена на дисках. Из-за этого общеизвестная современная версия фильма на 100 минут короче первоначального режиссёрского варианта.
Съёмки проходили в 1970-71 годах на космодроме Байконур, в Звёздном городке, а также в Кремле при участии ведущих московских и ленинградских актёров.
Оборудование командного пункта на Байконуре и центра управления — не настоящее; это декорации, имеющие с реальной обстановкой мало общего. [1]
Вместо устаревшей к тому времени двухступенчатой баллистической ракетыР-7 при съемках использовались современные ракеты, впрочем, созданные на её основе. В частности, при выведении первого спутника показана трёхступенчатая ракета, и слышен доклад телеметриста об окончании работы третьей ступени, что есть явный грех против подлинной истории события.
Невзирая на хорошую игру актёров, в сценах на космодроме более 1000 метров фильма были вырезаны и уничтожены кураторами из-за советской цензуры и завесы секретности над ракетно-космической промышленностью СССР.
Первый советский спутник (1957 год) выводится на орбиту кораблём-носителем «Союз», первые прототипы которого были построены лишь в 1963 году.
Главный конструктор ждёт новостей о летчике Пауэрсе на Красной площади во время первомайской демонстрации 1960 года. В одном из кадров видна гостиница «Россия», строительство которой было начато в 1964 году.

В ролях

Aндpeй Ильич Бaшкиpцeв

Наталья Башкирцева

Евгений Oгнeв

Николай Логунов, представитель ЦК партии

генерал Анатолий Григорьевич Головин, председатель государственной комиссии

Константин Эдуардович Циолковский

Леонид Карелин

Светлана Коркошко
Всеволод Сафонов — Леонид Сретенский
Вера Кузнецова
Андро Кобаладзе — Сталин
Юрий Леонидов
Валентина Хмара

Владлен Паулус
Галис Колчицкий — Курчатов
Николай Бармин
Лавр Лындин
Иван Петровский
Вадим Спиридонов
Владимир Деянов
Галина Самохина — участник банкета

Cъёмочная группа

(На самом деле консультантами фильма были Черток и Патрушев, но в целях секретности их фамилии были заменены на вымышленые — Костюк и Цвигун)

Прообразы героев фильма и критика

В титрах создатели дают понять, что фильм художественный и совпадения имён и событий имеют отвлечённый характер. Тем не менее, создатели фильма недвусмысленно связывали героев с реальными людьми, используя свидетельства очевидцев и секретную, на тот момент, информацию. Впрочем, прообраз главного героя Башкирцева вполне очевиден из самого фильма. Иные прототипы не столь очевидны, учитывая явные искажения в биографиях, характере героев и их взаимоотношениях, что сделано как раз для придания сюжету отвлеченности и идеализированности в советском вкусе. [1]

Прототипами персонажей являются или предполагаются:

Башкирцев — Сергей Павлович Королёв[1]
Огнев — Валентин Петрович Глушко[1] (в тоже время, внешность Евгения Огнева, сыгранного Игорем Горбачевым, больше напоминала Василия Павловича Мишина)
Логунов — Дмитрий Фёдорович Устинов
Головин — Митрофан Иванович Неделин
Сретенский — Леонид Александрович Воскресенский

имена некоторых героев (Курчатов, Циолковский, Сталин) не изменены. [2]

Некоторые сцены, чрезвычайно натянуты и вряд ли могли иметь место в жизни. Так, сразу после испытаний первой советской атомной бомбы между Огневым и Головиным проходит такой диалог:

К тому моменту (1949 год) учёные и военные уже давно разрабатывали вопросы доставки ядерных боеприпасов и спор, который должен был продемонстрировать высокий моральный облик советского человека, выглядит наивным. [2] Аналогичные сцены присутствовали во многих советских картинах того времени, например, в фильме о судьбе Курчатова («Выбор цели»).

Другие эпизоды, например, замечательная реплика Башкирцева «Чтобы духу бабьего здесь не было!» действительно соответствует мнению Королёва о том, что женщинам нечего делать в космосе, [3] а также суеверию стартовых команд о женщине на старте как дурной примете. [1]

Борис Черток был недоволен фильмом за заидеализированность героев и излишний пафос, однако не все коллеги Королёва разделяли это мнение. Кроме того, Черток считал биографию Королёва чрезмерно искаженной в ущерб образу Башкирцева, даже с учетом отвлеченного характера фильма — Королёв был репрессирован, в войну занимался авиационными разработками (а не «Катюшами»), затем — ракетными работами с учетом немецкого опыта. Он был вполне благополучен в семейной жизни, в то время как в фильме изображен некий странный роман. [1]

Фильм поддерживает ряд обычных на то время советских пропагандистских мифов, например тот, что самолет Пауэрса был сбит одной ракетой. Впрочем, секретная, но уже «засвеченная» во Вьетнаме и в арабо-израильских войнах пусковая установка комплекса С-75 показана правильно, в отличие от многих технических подробностей, искаженых без явной к тому необходимости.

Читайте также: